Признание в любви - [40]
Что сделали с нами? Сломали Ире психику. На эту тему она ничего не говорит, даже мне. Может быть я всё-таки мог настоять на операции?
Пытаемся, через силу, немного ходить. Через два дня вечером, у самой кровати, подкосились ноги от боли. Упала на колени так неожиданно, что еле успел подхватить, чтобы не стукнулась. Поднял, уложил. Держу за руки, молчим. Глаза у обоих влажные. С тех пор не встаёт.
Операция стандартная, если, конечно, операцию можно назвать стандартом. Отделение занимает весь этаж, женское отделение, все приезжают на своих ногах. Днём бывают посетители мужчины. Первые дни – ничего, персоналу всё равно. Как отнесутся больные? Палаты заполнились, наша тоже. Одна соседка в меру спортивная, относительно, конечно. Другая не очень, даже совсем «не очень» – трудно будет ей восстанавливаться.
В коридоре ночевать не позволено. У старшей сестры муж лежал в больнице. Знает, каково это, когда не дают остаться, – отвоевала мне кровать. Говорит, что в отделении не было случая, чтобы мужчина ночевал. Спасибо тем двоим, кого подселили, не протестуют.
Когда требуется на работу, выхожу, точнее, выбегаю. По пути заглядываю домой, в магазин для Иры, и обратно, чтобы успеть вовремя к нашим процедурам. На общественном транспорте сюда больше часа. Есть прямая дорога, на такси минут пятнадцать, через железнодорожный переезд. Никогда не замечал, что товарный поезд идёт так медленно, тащится и тащится. Не дождёшься. Хорошо, наверное, когда на работе не нужно спешить. Не знаю, не приходилось.
Ира просит, чтобы я не мотался со своей гипертонией, ночевал дома. Не обсуждаю. Кто будет подходить ночью, массировать ноги? Не задумываюсь, насколько меня хватит. Со сном у нас плохо, очень плохо, под ногами две подушки, потом третья – моя. Болит, часто растираю, особенно ранее здоровую ногу, меняю позу (перекладываю подушки) – иначе не задремать. По-прежнему делаем гимнастику руками по три раза в день, без пропуска. «По-прежнему» не получается. Прикрывает глаза, чтобы я не видел, как ей больно. Старается перевести внимание – сжимает эспандер. Он и для упражнений. Ночью боль усиливается. Иду к дежурной сестре – дайте обезболивающее. Читает назначения: вам не положено. Препираемся, упросил, сделали укол. Утром вписали в назначения. Вчерашними назначениями сегодняшний день не распишешь.
Окно в палате широкое. Ночью светло от уличных фонарей, во дворе – те самые, большие ели, они в новогодних гирляндах, снизу подсвечены прожекторами. Ире с кровати видно их верхушки – остатки ушедшего от нас праздника. Чужая, далёкая радость.
Лежу долго, не ворочаюсь, кровать поскрипывает. Сон меня не беспокоит, знает – ему нужно быть с Ирой. Что-то заставляет меня подняться. Днём занимался исследовательской работой – как встать с кровати, чтобы не заскрипела. Научился. Подхожу, наклоняюсь. Голова повёрнута… от елей к стенке, глаза открыты, в них слёзы. Целую.
– Сильно болит?
– Да.
– Договаривались, что скажешь.
– Ты уже сколько ночей не спишь?
Ей невмоготу терпеть, а она о таком пустяке, о моём сне, беспокоится в первую очередь. Неужели никак нельзя переделать, чтобы думала о себе, хотя бы тут? Ругаю себя последними словами – почему не встал раньше. Бегу за дежурной сестрой. Колет, опять недовольна – не записано, что ночью дополнительно колоть. Сижу рядом на стуле, поправляю одеяло, держу за руку. Подрагивает… Прошло. Уснула? Ослабил руку, почувствовал, что опять задрожала. Открыла глаза – я рядом. Прижал ладонь чуть сильнее – дрожь прошла. Поморгали и опустились ресницы.
В окне на фоне ёлочных украшений выделяется серп Луны. Потом он перешёл сравниться к другой ели. Мой подарок ярче новогодних игрушек. Половина Ирочкиного нимба. Таким мы его привезли из Геленджика. Скажу завтра, нет, уже сегодня, что Луна не растёт, ждёт нашей выписки – засветить над ней нимб.
«Не ложился?» – «Только что сел, хотел посмотреть – не нужно ли переложить подушки». Больные, как и счастливые, не замечают время. Оно измеряется страданием, вместе с приходом боли время застывает и нет ему конца. Внутри нас часы, мои отсчитывают её боль.
Неприметный лечащий врач, аспирант, ничего не решает и не делает. Сопровождает лечение – сопровождать нечего. Приходит регулярно. Его извиняющийся вид не поднимает настроение.
Профессор появляется утром в одно и то же время. Для него я, видимо, – бессменный дневальный на посту у кабинета. В его обязанность входит поздороваться. Для вежливости добавить: потом. После его операций я там же. Не принято, но преграждаю дорогу. Обходит меня, оборачивается: «Ждите». Я не выдерживаю: «Мы месяц ждём». Смотрит в сторону. Появляется другой профессор, обсуждают своё и уходят.
Сажусь в коридоре на такой же вежливый диван – не скрипит. Мне не с чем идти в палату. Там Ира страдает. Должен сообщить, что завтра наконец-то операция, и не могу. Рядом кто-то останавливается, поднимаю голову. Неспортивная соседка, упражнявшаяся в ходьбе по моему совету, торопится сообщить: «Когда вы уходите ловить профессора, Ирина поворачивает голову к двери, ей неудобно и больно так лежать, но она всё равно не меняет положения и смотрит на дверь, чтобы сразу увидеть вас, когда вернётесь».
За что вы любите лето? Не спешите, подумайте! Если уже промелькнуло несколько картинок, значит, пора вам познакомиться с данной книгой. Это история одного лета, в которой есть жизнь, есть выбор, соленый воздух, вино и море. Боль отношений, превратившихся в искреннюю неподдельную любовь. Честность людей, не стесняющихся правды собственной жизни. И алкоголь, придающий легкости каждому дню. Хотите знать, как прощаются с летом те, кто безумно влюблен в него?
Альманах включает в себя произведения, которые по той или иной причине дороги их создателю. Это результат творчества за последние несколько лет. Книга создана к юбилею автора.
Помните ли вы свой предыдущий год? Как сильно он изменил ваш мир? И могут ли 365 дней разрушить все ваши планы на жизнь? В сборнике «Отчаянный марафон» главный герой Максим Маркин переживает год, который кардинально изменит его взгляды на жизнь, любовь, смерть и дружбу. Восемь самобытных рассказов, связанных между собой не только течением времени, но и неподдельными эмоциями. Каждая история привлекает своей откровенностью, показывая иной взгляд на жизненные ситуации.
Действие романа классика нидерландской литературы В. Ф. Херманса (1921–1995) происходит в мае 1940 г., в первые дни после нападения гитлеровской Германии на Нидерланды. Главный герой – прокурор, его мать – знаменитая оперная певица, брат – художник. С нападением Германии их прежней богемной жизни приходит конец. На совести героя преступление: нечаянное убийство еврейской девочки, бежавшей из Германии и вынужденной скрываться. Благодаря детективной подоплеке книга отличается напряженностью действия, сочетающейся с философскими раздумьями автора.
Жизнь Полины была похожа на сказку: обожаемая работа, родители, любимый мужчина. Но однажды всё рухнуло… Доведенная до отчаяния Полина знакомится на крыше многоэтажки со странным парнем Петей. Он работает в супермаркете, а в свободное время ходит по крышам, уговаривая девушек не совершать страшный поступок. Петя говорит, что земная жизнь временна, и жить нужно так, словно тебе дали роль в театре. Полина восхищается его хладнокровием, но она даже не представляет, кем на самом деле является Петя.
«Неконтролируемая мысль» — это сборник стихотворений и поэм о бытие, жизни и окружающем мире, содержащий в себе 51 поэтическое произведение. В каждом стихотворении заложена частица автора, которая очень точно передает состояние его души в момент написания конкретного стихотворения. Стихотворение — зеркало души, поэтому каждая его строка даёт читателю возможность понять душевное состояние поэта.
Однажды тебе позвонит незнакомец и голосом, не принимающим отказа, назначит встречу. Ты примешь приглашение? Возможно, звонивший просто ошибся номером. Возможно, ты даже не вспомнишь об этом звонке уже через пару минут. Василиса, как и многие в такой ситуации, не придала бы значения подобному звонку. Она была слишком занята убеганием от звука, доносившегося из глубины её квартиры, – старинные фамильные часы, доставшиеся от бабушки, регулярно напоминали, что минуты в итоге превращаются в годы. Годы бездействия.
12 эмоционально-терапевтических жизненных историй о любви, рассказанных разными женщинами чуткому стилисту. В каждой пронзительной новелле – неподражаемая героиня, которая идет на шоппинг с имиджмейкером, попутно делясь уникальной романтической эпопеей. В этом эффектном сборнике участливый читатель обязательно разглядит кусочки собственной жизни, с грустью или смехом вытянув из шкафов с воспоминаниями дорогие сердцу моменты. Пестрые рассказы – горькие, забавные, печальные, волшебные, необычные или такие знакомые – непременно вызовут тень легкой улыбки (подобно той, что озаряет таинственный облик Моны Лизы), погрузив в тернии своенравной памяти. Разбитое сердце, счастливое воссоединение, рухнувшая надежда, сбывшаяся мечта – блестящие и емкие истории на любой вкус и настроение. Комментарий Редакции: Душещипательные, пестрые, яркие, поистине цветные и удивительно неповторимые благодаря такой сложной гамме оттенков, эти ослепительные истории – не только повод согреться в сливовый зимний час, но и чуткий шанс разобраться в себе.
Смысл жизни… Как его найти? Главная героиня романа, аспирантка философского факультета Кей, пишет диссертацию о смысле. Однажды она оказывается на конференции в Калифорнии, где знакомится с Марком – утратившим интерес к жизни бизнесменом из России. Между ними загорается любовь, только вот дальнейшая судьба девушки превращается в серию постоянных встреч и разлук. Последний раз пара видится в Париже, и именно тут начинается история… Прогуливаясь по Монмартру, Кей встречает художника, который пишет ее портрет.
Молоденькая аудиторша Марго ищет себя в профессии и в отношениях. В этом лицемерном мире она хочет быть искренней и честной. И, кажется, ей повезло: влюбилась в умного, красивого и обеспеченного человека, и он даже отвечает ей взаимностью. Вот только крепкие отношения – это не единственная цель в ее жизни. Марго мечтает стать крутым профи, сделать карьеру, приносить пользу обществу. Но как быть, если мошенников, которых она выводит на чистую воду, прикрывает ее босс и, по совместительству, жених? Марго предстоит сделать выбор между карьерой и личным счастьем. Комментарий Редакции: Крепкая любовь и отличная карьера – две весомые цели, которые… противоречат друг другу? Как быть, если линия любви однажды пересекает преступную линию криминала? Наверное, беды не миновать.