Признание у озера - [38]

***

Лолита уложила Саймона в постель и, пожелав ему спокойной ночи, подумала, пригласит ли ее лорд Шебрук присоединиться к нему за ужином теперь, когда они остались в замке одни.

Не было решительно никаких причин к тому, чтобы он поступил именно так. Строго говоря, это было бы нарушением всех правил, поскольку она была всего лишь гувернанткой.

В то же время, быть может, не имея компаньона, с кем можно было бы перекинуться несколькими словами, ему станет скучно.

Лолита оказалась права и, войдя в спальню за полчаса до ужина, услышала, как в дверь кто-то постучал.

Открыв ее, она увидела на пороге Барти.

— Его милость передает вам свои наилучшие пожелания, миссис Белл, и спрашивает, не угодно ли вам будет отужинать с ним нынче вечером, поскольку он желает обсудить будущее приората Уолкотт.

Лолита почувствовала, как сердце замерло, а потом затрепетало от радости.

— Передайте его милости, — сказала она, стараясь не выдать голосом своего волнения, — что я с радостью присоединюсь к нему за ужином.

Закрыв дверь, она бросилась к гардеробу, чтобы взглянуть на то, что висит там.

Девушка очень жалела, что здесь нет ни одного из тех чудесных платьев, которые она надевала на приемы в Лондоне, поскольку, не желая привлекать к себе излишнего внимания, взяла с собой только самые непритязательные наряды.

Выбранное ею платье было белым, как и подобает дебютантке, и, облегая стройную фигуру, очень шло ей.

Лорду Шебруку, когда Лолита вошла, показалось, что она еще сильнее, чем прежде, похожа на богиню с Олимпа.

Он дал ей слишком мало времени на то, чтобы привести себя в порядок, поэтому она просто поправила прическу. А единственными украшениями, которые она себе позволила, стали нитка мелкого жемчуга на шее да материнское кольцо на пальце. Но она старалась не выставлять его напоказ, словно боясь, что, увидев бриллианты, все поймут, что оно не обручальное.

А лорд Шебрук во фраке выглядел еще более впечатляюще, чем днем.

Подходя к нему, Лолита думала о том, что, если бы он сопровождал ее на самый изысканный бал, который когда-либо давали в Лондоне, она гордилась бы тем, что лорд стал ее партнером.

Лорд Шебрук думал о том же.

Ни одна красавица, включая леди Крессингтон, не могла сравниться очарованием и привлекательностью с Лолитой.

«Она сияет и покоряет, потому что ее красота естественна и безыскусна, — сказал он себе. — Она похожа на лилию в саду или звезду на небесах».

Барти объявил, что ужин подан, и лорд Шебрук сопроводил Лолиту в столовую.

Он не хотел обсуждать покупку приората при слугах, поэтому они ограничились тем, что заговорили о его внутреннем убранстве, в частности, о картинах.

— У меня не укладывается в голове, — сказал лорд Шебрук, — как граф Уолкотт смог расстаться с принадлежащими ему вещами, которые были настолько личными, что их следовало сберечь для его детей, пусть даже он не сумел сохранить приорат в собственности.

— Не сомневаюсь, что именно этого и хотел граф, — ответила Лолита. — Но, видимо, сама судьба, точнее бедность, была против него. Как вам наверняка известно, милорд, сегодня эти картины представляют собой большую ценность.

— Насколько я понимаю, граф умер, не оставив сына, но, думаю, кто-то из родственников мог бы выступить вместо него и потребовать передать ему картины в качестве семейных реликвий.

Слова его звучали резко, едва ли не грубо — он словно обвинял графа в том, что тот отказался от наследства без боя, даже не сделав попытки отстоять его.

— Уверена, что именно этого хотелось бы графу. Разумеется, он вообще не стал бы продавать приорат, не будучи принужден к этому сложившимися обстоятельствами.

Ответ прозвучал запальчиво и даже неприязненно, и лорд Шебрук улыбнулся.

— Вижу, вы защищаете его, — сказал он. — И все же он должен был всеми правдами и неправдами сохранить хотя бы несколько картин. Я обратил внимание, что на одной из них изображена его дочь, когда она была еще совсем маленькой, но даже эту он не взял с собой.

Лолита не ответила, а поскольку продолжать спор и дальше лорду Шебруку не хотелось, он сменил тему.

После того как с обедом было покончено, они перешли в гостиную, где уже зажгли канделябры.

— Вот теперь я могу поговорить с вами о том, следует ли мне покупать приорат, — вздохнул лорд Шебрук, опускаясь в удобное кресло.

— Я уже предлагала передать его Саймону, когда он женится, милорд, но, разумеется, у вас может появиться собственный сын, который, повзрослев, захочет жить отдельно, если вы к тому времени будете еще здравствовать.

— На что я очень надеюсь и рассчитываю. Но вся трудность заключается в том, что для того, чтобы иметь сына, я сначала должен жениться.

К его удивлению, Лолита поднялась из кресла.

— Прошу прощения, — сказала она, — но мне надо прилечь. Я очень устала и хочу чувствовать себя отдохнувшей завтра утром, когда мы отправимся купаться.

Лорд Шебрук тоже встал.

— Разумеется, я все понимаю. День и впрямь выдался долгим и утомительным. Доброй ночи, миссис Белл, и позвольте еще раз поблагодарить вас за то, что скрасили мой одинокий ужин.

Лолита улыбнулась и, не сказав более ни слова, вышла из комнаты прежде, чем он успел распахнуть перед ней дверь.