Что я помню в тех далеких синих сумерках декабрьских?
Только долгое свеченье узких глаз твоих дикарских.
Ты была неговорлива и любила молчаливо,
А глаза — как два кинжала, два канала, два пролива.
Эти сумерки стянули память крепкою супонью,
Все забыл, а плечи помню, руки помню, губы помню…
И еще как бьют басово темные часы стенные,
И окалину заката сквозь портьеры шерстяные.
Догорает год, как свечка, дни становятся короче.
Только сумерки и помню, — но не вечера и ночи.