Признание шефа разведки - [212]

— Я только что говорил, — сказал Кейси, обняв меня за плечи, — вы организовали прекрасную вечеринку.

Все, кто был близко от нас, удивились, и я тоже. Потом я понял, что Кейси, видимо, принял меня за Сульцбергера, и сказал, что я из «Вашингтон пост».

Кейси внимательно посмотрел на меня. «Вот так штука», — сказал он, улыбаясь. Осмотревшись по сторонам, он нашел Сульцбергера и подошел к нему. Очевидно, для того чтобы показать мне, что он понял свою ошибку, Кейси заговорил о моей книге. Ему было известно, что я работаю над книгой о ЦРУ и о нем. В течение последнего времени мы говорили с ним об этом неоднократно. Он спросил, будут ли книгу просматривать, чтобы удостовериться в том, что я не раскрыл каких-либо секретов. Я ответил, что приму к сведению любые идеи о том, как это можно было бы сделать. Однако сомневаюсь, что это поможет.

— Продолжайте работу и критикуйте меня, если вам это нравится, — сказал он. — Это — ваша книга.

Вскоре мы оказались одни, и я спросил Кейси, почему генерал Одом и другие создают нам такие трудности с публикацией статьи о том, что Пелтон выдал операцию «Айви беллз» русским.

— Если вы опубликуете это, — сказал Кейси, держа стакан в обеих руках, — может создаться определенное общественное мнение, с которым мы можем не справиться. Я попросил Билла Одома заняться этим делом. Он знает о нем больше меня.

Кейси не пояснил, имел ли он при этом в виду факт прослушивания кабелей или саму операцию, проводившуюся с подводных лодок вблизи побережья Советского Союза. Может быть, он подразумевал и то, и другое.

На другой день я рассказал Брэдли об утверждении Кейси, что все дело в «общественном мнении». Брэдли ответил, что сейчас его просто угнетает сознание того, что мы все еще не можем решить вопрос о статье. Вечером в тот же день я написал Брэдли письмо, в котором сказал, что считаю прекращение наших расследований серьезной ошибкой и что мы должны как-то распутать этот узел.

Брэдли пригласил меня на обед. В течение нескольких последних лет он неоднократно задавал мне один и тот же вопрос: «Неужели ЦРУ бесконтрольно?» Что я ему мог ответить? Многие, в том числе и сотрудники разведки и лица, использующие разведывательную информацию, испытывают по этому поводу определенное беспокойство, особенно в отношении Кейси. Они считают, что США своими тайными операциями, секретным сбором разведывательной информации часто вмешиваются не в свои дела. Некоторые даже считают, что США ведут настоящую разведывательную войну против Советского Союза. Все эти так называемые пассивные методы сбора разведывательной информации: «жучки» — тут, спутники — там, системы подслушивания по всему миру, подводные лодки в территориальных водах — рождают довольно неприглядную картину. Соединенные Штаты обогнали русских в технологической области, а значит, и в тайных операциях.

Брэдли хотел уяснить для себя: какие специальные цели мы преследуем, сообщая об этом общественности? Мы же не можем просто так публиковать какие-то факты, какие-то секреты.

Я согласился с этим. «На первом этапе этой разведывательной операции с использованием ядерных подводных лодок США даже вынашивали планы направления их не только в территориальные воды СССР, но в устье одной из его рек», — сказал я.

— О боже, — простонал Брэдли.

— Правда, у нас была противоречивая информация об этом, и мы не знали, имело ли это в действительности место.

— А если было? Представьте себе: одну из наших ядерных подводных лодок обнаруживают в советской реке или советской гавани. По сравнению с этим инцидент с «Пуэбло» в 1968 г. кажется мелочью. (Американский разведывательный корабль «Пуэбло» был захвачен в 13 милях от побережья Северной Кореи.)

— Контролировал все это кто-нибудь или нет? — снова задавал вопрос Брэдли.

Потом мы говорили о том, что АНБ, очевидно, занимается прослушиванием и несоветских подводных кабелей, поскольку США являются совладельцами крупнейших кабельных сетей в мире: тихоокеанской и атлантической, и серьезные люди обеспокоены тем, что США позволяют русским перехватывать телефонные разговоры, используя для этого свои микроволновые антенны, расположенные выше любого здания в Вашингтоне. Это ведь тоже не что иное, как вторжение в личную жизнь американцев.

Потом, когда я собрал вместе кусочки имеющейся информации, мне стало ясно, что, возможно, имеется молчаливое согласие, что и США могут пользоваться современной системой электронного сбора разведывательной информации из своего посольства в Москве.

Брэдли возражал, но ни он, ни мы не могли с полной уверенностью сказать, что мы не нарушим требований национальной безопасности.

Мы согласились с тем, что Брэдли переговорит с одним из тех, чья информация легла в основу статьи, одним бывшим руководящим сотрудником разведки, который был полностью осведомлен об операции «Айви беллз». Он мог достоверно сказать, есть ли в статье какие-либо неизвестные русским сведения или нет.

Большую часть апреля мы занимались вопросами бомбардировки Ливии, и только в конце месяца Брэдли смог встретиться с бывшим сотрудником разведки для обсуждения операции «Айви беллз». Тот подтвердил Брэдли, что в данном варианте статьи нет ничего, чего не знали бы русские. В пятницу 25 апреля около 3 часов дня Брэдли попросил меня позвонить в Белый дом и проинформировать их о том, что статья будет напечатана в газете в ближайшее время.