Признаки жизни - [63]

— Радостный обжора, — пробубнил сталкер сквозь респиратор. Ну и к черту.

* * *

С луной в этот раз повезло — скупая треть небесного тела, подобно дольке апельсина, в достаточной степени освещала путь, чтобы можно было продвигаться без фонаря, но не более того. Шептун вовсе не горел желанием быть заметным на всю округу. Он ползком добрался к колючим кустарникам, вдоль которых продвинулся до насыпи с утрамбованной щебенкой. Здесь он заполз в трубу и лежал в ней, покуда мимо не прошел патруль. А может, то был никакой не патруль, а так, чья-то ночная прогулка. Бандиты вели себя вполне беззаботно. Сталкер не мог сказать точно, так как теперь полагался преимущественно на слух.

Выбравшись наружу, Шептун, пригибаясь, подбежал к примеченному засветло обвалу, в дыру которого и скользнул, очутившись в развалинах фундамента. Здесь был угол фабрики, представлявшей теперь базу столь любимого Гривной общества. Если местные жители в полном составе бежали от закона, то это не значило, что они не создали здесь собственного. И этот закон в случае поимки наверняка наложил бы на Шептуна последствия, не совместимые с Женевской конвенцией.

Под зданием фабрики располагались заплесневелые пустоты, совершенно непригодные для дополнительного освоения. Под ногами чувствовалась вязкая глина, к тому же брести приходилось по колено в воде. Тут уже было от чего порадоваться герметичному костюму. Однако термоизоляционными качествами он не обладал, и Шептун быстро продрог. Сверху свисали гроздья «жгучего пуха» — аномалия ждала жертву. Сталкер приготовился увидеть вокруг скелеты, однако не было ни одного, что даже казалось странным. Будь Шептун вождем отморозков, обязательно бы приспособил эту дыру под карцер. С другой стороны, могло быть и такое, что сами бандиты об этом месте не знали. Они ведь не строили фабрику, а попросту захватили ее у небольшой кучки вольных сталкеров…

Впереди мелькал луч фонаря — приближался толстяк в фуфайке. Над его головой находился тусклый светильник. Раз толстяку понадобилось дополнительное освещение, то скорее всего он плохо видел.

«Скорее всего» для Шептуна было мало, но он все равно не собирался искать другие шансы. Нужно было ловить момент.

Толстяк подошел ближе и закурил. Шептун выжидал, не сводя с него взгляда. Прошла минута, другая…

Бандит кинул в воду окурок и посмотрел, как он с тихим шипением затухает. Чему-то усмехнулся. Затем повернулся и пошел прочь.

Шептун быстро вылез, и в этот момент с его костюма потекли струи воды, издавая шум.

Бандит обернулся.

Сталкер сделал быстрый выпад и врезал ему кулаком в солнечное сплетение. Добавил с локтя в голову. Толстый рухнул навзничь, Шептун выхватил нож и приставил к его горлу.

— Где держат пленника? — спросил он. — Длинные волосы, худой.

— В подвале, — промямлил тот.

— Где именно?

Толстяк молчал. Шептун на миг отвел нож и резанул его по уху.

Бандит взвыл, но тут же замолчал. Его лицо сморщилось, и выражение стало почти детским.

— Я убью тебя, если не ответишь, — предупредил Шептун.

— Все нормально, мужик, — произнес толстяк, кусая щеку. — Я не мог сказать, пока ты меня не порезал. Иначе прибьют свои.

— Понял, — кивнул сталкер. — Так где пленник?

— Тут рядом, четырехэтажный дом. Он сидит там в подвале. Его охраняют трое, будь осторожен.

— Спасибо, — сказал Шептун, поднялся и припечатал ногой голову толстяка об пол.

У него не было времени выяснять, действительно ли бандит хотел ему помочь из человеколюбия или же попросту заговаривал зубы. Сталкер не мог рисковать. Он не хотел больше размышлять о том, о чем не имел понятия. Перешагнув через бесчувственного толстяка, Шептун пошел в указанном направлении, держась в тени.

Совсем недавно сталкер полагал каждого встречного человека невиновным. При возникновении сомнений — тоже, пока не будет доказано обратное. Теперь он был готов стрелять в каждого, кто просто громко чихнет. Переход из одного состояния в другое дался Шептуну относительно легко. Старые ценности отступили, хотя не исчезли — казалось, добро и любовь к ближнему подхватили тяжелую инфекцию. Честь и совесть быстро сориентировались и взяли под свои крылья совсем другого Шептуна, готового во имя мира развязать войну любого масштаба. В иной день его бы очень заинтересовало, как можно повышать градус собственных действий и в результате оказаться ниже нуля. Но у сталкера было очень, очень мало времени.

Прежде чем врываться в здание, Шептун решил удостовериться в показаниях толстяка. Он пролез в щель между пятном света от прожектора и кирпичной стеной, стараясь не цепляться костюмом за камни. Из окон полуподвального уровня бил столб света — похоже, от керосиновой лампы, но по контрасту этого хватало. Вдалеке слышались звуки пьяной компании — хохот, отрыжка, звон разбитой бутылки. Было бы хорошо, если бы напилась вся Темная долина — такая прекрасная ночь… Мечты, мечты.

Из дома послышалась грубая, неразборчивая речь, резко контрастировавшая с чернотой проемов. Дом действительно казался необитаемым. Вряд ли он был заполнен спящими — слишком маловероятно, чтобы никому из жильцов не понадобился постоянный свет.