Приз победителю - [33]

Неожиданно пришло желание съездить на набережную. Ничего страшного: несколько минут не принесут большого ущерба задуманному им рейду по барам и злачным местам. Между тем ему просто необходимо провентилировать легкие, прийти в ровное расположение духа и настроиться на работу. И несколько глотков прохладного морского воздуха помогут сосредоточиться. Он любил водный простор, который всегда действовал успокаивающе и способствовал концентрации сознания. К счастью, в Гонконге до моря отовсюду близко.

Расположившись у парапета высотой до поясницы, он вытянул шею, повернул голову в сторону моря и, разминая мышцы, несколько раз отжался от холодной каменной стены. Потом сделал пару глубоких вдохов и, задержав воздух на некоторое время, медленно выдохнул. Зарядившись таким образом от моря энергией, он поднял голову и бросил взгляд через залив на материковый Цзюлун. В дневное время взгляду предстали бы небоскребы, окаймлявшие вход в гавань и напоминавшие стоявшие тесно друг к другу зубы в золотых коронках. Но ночью они благодаря прожекторам и лазерным устройствам являли собой куда более изысканное зрелище и, казалось, были сотканы из потоков света, исходивших от водной поверхности и устремлявшихся к небесам.

Мэнн еще несколько раз глубоко вздохнул и улыбнулся своим мыслям. Гонконг никогда не навевал на него скуки, и он никогда не уставал от него. Семь лет назад, в 1997 году, инспектор стоял на этом самом месте и смотрел на залив, задаваясь вопросом, как Гонконг переживет передачу власти и что из всего этого выйдет. В ту сырую дождливую ночь в город парадным маршем вошли войска тысячелетнего Китая. Британцы же погрузились на корабли и отплыли на родину, увозя на борту одного из судов насквозь промокшего под дождем принца Уэльского и пребывавшее в смятенном состоянии души семейство Паттен в полном составе. Старый китайский папаша, войдя в бывшую английскую колонию, некоторое время недоуменно обозревал свою блудную декадентскую дочь, расцвеченную, словно косметикой, яркими огнями реклам. Потом, по некотором размышлении, издал новые правила народного общежития, отнюдь не отличавшиеся избытком демократизма или свобод. Хуже того, эти правила и постановления позволили значительно расшириться и укрепиться триаде, превратив полицейскую работу в сплошной кошмар. В городе и по сей день не существовало нормальной службы охраны свидетелей, так что число желающих давать показания стремилось к нулю. Когда же полицейским удавалось все-таки схватить преступника, им не хватало власти и полномочий, чтобы арестовать его нечестно заработанные капиталы. В самом деле, как прикажете работать в таких условиях? Несмотря на передачу власти и все последующие изменения, Гонконг, по мнению Мэнна, продолжал оставаться все той же своенравной и непокорной девицей, как и в день своего основания. Девица эта отличалась также развитыми пробивными способностями, деловой хваткой, наглостью и была самую малость грязнулей. Если другие азиатские страны можно сравнить с вальяжными цветущими дамами, возлежавшими на спине и взывавшими: «Возьми меня», — Гонконг скорее напоминал ушлую шлюху, которая, раздвигая ноги, говорила: «Это будет вам дорого стоить. Зато мне наплевать, кто вы и сколько вас».

При всем том детектив не собирался переезжать в другое место. Он давно решил, что будет жить и умрет в объятиях Гонконга. Что касается смерти, то она — при избранной им манере ведения дел — возможно, придет за ним довольно скоро. Впрочем, очень может быть, что ему, наоборот, суждено прожить долгую жизнь. Но как бы ни сложилась в дальнейшем жизнь, несомненно одно: легкой она не будет. Мэнн знал за собой один крупный недостаток, сильно усложнявший существование. Он был слишком безрассудным и отчаянным. И это при почти полном отсутствии чувства самосохранения, каковое обстоятельство он признавал, но ничего по этому поводу не делал. Всегда первым влезал в самую отчаянную заварушку, не обдумав до конца последствий. В глубине души полицейский считал, что у него нет причин воздерживаться от излишнего риска и, если разобраться, не хотел, чтобы они вдруг появились. В тот день, когда убили отца, все его детские мечтания в мгновение ока рассыпались в прах. Фактически он за несколько секунд превратился из мальчика в мужчину. Но когда мальчик умер, возникший на его месте мужчина оказался ущербным и травмированным произошедшей трагедией. И вся его дальнейшая жизнь была подчинена только одной задаче: воздать полной мерой за то, что произошло в тот день.

Глава 28

Мэнн огляделся. По набережной бродили влюбленные парочки и немногочисленные группки иностранных туристов, любовавшихся иллюминацией. Все как обычно, ничего экстраординарного. Детектив присел на гранитную лавочку, и тут на него, как тяжелый грузовик, внезапно накатила усталость, накопившаяся от постоянной переработки и бессонных ночей. Инспектор прикрыл глаза, откинулся на гранитную спинку скамьи и, запрокинув голову, расслабил утомленное тело. С моря повеяло прохладным бризом, и прежде чем детектив успел спохватиться, мысли неожиданно оторвались от реальности и вернулись в Англию.