Приятная ночь для убийства - [17]

– Какой великолепный образчик современного мужчины! – воскликнула она.

Бреди улыбнулся, увидя, как Майк уставился на нее.

– Давайте-ка выпьем, – предложил он и, встав с каталки, пошел к маленькому бару. – Это Мегги. Она работает вместе с нами. Что вы предпочитаете, Майк?

Ошарашенный внезапной активностью старого калеки и потрясенный видом Мегги, Майк стоял с открытым ртом. Наконец он пришел в себя и встал.

– Виски? – спросил Бреди.

– Что, черт возьми, это все значит? – спросил Майк.

– Возьмите виски, Майк, – предложил Бреди и налил приличную порцию. – Мегги, тебе лучше воздержаться. Я знаю, что от виски ты теряешь способность сосредоточиться. Передай это Майку, а я пока приготовлю выпивку для себя.

Мегги взяла стакан и направилась к Майку. Он взял стакан и подумал, что еще ни разу не встречал такой темпераментной женщины. Его мысли несколько сбились. Потом он увидел, что Бреди указывает ему на кресло, и сел.

– О'кей, Майк. Извини, что пришлось разыграть тебя, но я должен был убедиться, что ты подходишь для этой работы, – объяснил Бреди, усаживаясь в кресло-каталку. – Меня ты устраиваешь. А что ты думаешь? – обратился он к Мегги.

Она вздохнула:

– Да, конечно. Он же весь состоит из мускулов.

Бреди улыбнулся:

– К Мегги вам придется привыкать. Мне тоже понадобилось некоторое время, чтобы привыкнуть.

Между тем Майк оправился от шока, вызванного видом старца, который вел себя как юноша, и тем впечатлением, которое произвела на него Мегги.

– Мистер Ванс, – обратился он к Бреди командирским голосом, – я спросил вас, в чем состоит работа?

Мегги тихо застонала.

– Какой великолепный голос! – проговорила она, хлопая ресницами.

– Мегги, может, ты успокоишься? – спросил Бреди, нахмурившись, и, повернувшись к Майку, продолжал: – Речь идет вот о чем: я играю роль инвалида. Мегги – моя сиделка, вы – мой шофер. – Он остановился и спросил Майка: – У вас есть форма?

– Да, есть.

– Хорошо. Итак, наш план.

Следующие двадцать минут Бреди подробно излагал план ограбления.

– Ваша задача состоит в устранении охранников, если они появятся. У вас будет специальный пистолет, – сказал Бреди и подал знак Мегги.

Она прошла в спальню и вернулась с пистолетом.

– У вас не должно быть промахов, – продолжал он, пока Майк изучал пистолет. – Он не представляет опасности, никто не будет убит. Фокус заключается в том, чтобы попасть стрелой точно в шею охранника. Это ваша работа. После этого вы поможете мне выгрузить ящички из сейфа и за это все получите шестьдесят тысяч долларов.

Майк кивнул:

– Прекрасно. Вы спросили меня, хорошо ли я стреляю. Вопрос вполне естественный, когда речь идет о такой сумме.

Он оглядел комнату.

– Картина на стене, – указал он на копию какого-то импрессиониста. Она висела на расстоянии приблизительно шести метров от того места, где он сидел. – Юноша слева… его правый глаз. Видите?

Бреди и Мегги одновременно повернулись и посмотрели на стену. Они впервые увидели, что там висит картина.

Майк поднял пистолет. Его движения были быстрыми и уверенными. Раздался легкий щелчок, когда он нажал на спуск.

– Теперь посмотрите, – предложил он.

Бреди слез с каталки, прошел через комнату и стал внимательно рассматривать картину. В правом глазу юноши торчала анестезирующая стрела.

Было около полудня. Кельнеры в отеле «Спэниш Бэй» носились вокруг огромного бассейна с подносами, уставленными разнообразными коктейлями, едва успевая разносить напитки богатым клиентам, развалившимся в шезлонгах. За кельнерами следовали хорошо обученные бои, тащившие подносы с изысканными канапе.

Уилбур Уорентон закончил свой утренний сеанс плавания. Рядом с ним его жена в бикини читала роман. Она не могла себе позволить плавать утром, оберегая искусный макияж и тщательно уложенные волосы. Плавала она только вечером, а потом тратила час или более, восстанавливая все, что было испорчено водой, и готовясь к выходу на ужин.

Уилбур выпил вторую порцию сухого мартини и сейчас чувствовал себя расслабленным. До сего времени медовый месяц этой пары проходил вполне успешно. Отель был именно таким, как было обещано. Сервис был во всех отношениях безупречен, а кухня отеля могла соперничать с парижскими ресторанами. Единственным облачком на сияющем небе становились все чаще жалобы Марии. В высшей степени избалованная, она относилась к тому типу женщин, которые постоянно находили во всем какие-нибудь недостатки, даже если предполагалось самое лучшее. Сейчас она жаловалась на то, что в отеле слишком много стариков.

Уилбур объяснил ей, что «Спэниш Бэй» – самый лучший и дорогой отель в мире. В основном только люди в годах могут позволить себе проживать в таком отеле.

– Нам повезло, дорогая, что все счета оплачивает мой отец, иначе мы едва ли смогли бы находиться здесь.

Мария фыркнула:

– Такое впечатление, будто живешь на кладбище.

– Мы в любое время можем перебраться в другое место. Тебе что, очень этого хочется? Мы могли бы переехать в «Риваж» – там много молодежи.

– «Риваж»? Ты что, с ума сошел? Это же трущоба!

Уилбур посмотрел на часы и поднялся:

– Мне нужно позвонить отцу.

Мария нахмурилась:

– О Господи! Опять! Или ты обязан звонить ему каждый день?