Приворотное зелье - [8]

Кен напрягся, увидев, как открывается дверь спальни. Уже рассвело, наступало свежее, яркое летнее утро. Женщина явно заметила его: лицо ее приобрело тот же оттенок, что и освещенные восходящим солнцем облака, проплывающие за окном. Кен увидел, как она изумленно приоткрыла рот и бросила быстрый, отчаянный взгляд на большую белую дверь — единственный ее путь к спасению. Предвосхитив следующее движение женщины, Кен вскочил и быстро встал между ней и дверью.

Теперь, получив возможность рассмотреть его при свете, Грейс почувствовала, как жар смущения, охвативший ее, превратился в обжигающее пламя. Это был он, тот мужчина из вестибюля, мужчина, вызвавший в ней совершенно не характерные для нее мысли и ощущения!

Она покосилась на кофейный столик и предательский графин для коктейлей.

— Да, — вежливо подтвердил Кен. — Вы не только обманным путем проникли в мой номер, но и увеличили мой счет за обслуживание. Вы намерены сами оплачивать использование моей постели и услуги бара… или передадите счет Грегори Куперу?

Грейс, с несчастным видом смотревшая на графин, услышав знакомое имя, машинально повернула голову и посмотрела на него.

— Грегори? — недоумевающе переспросила она.

Пусть тестю Грегори Купера принадлежала местная фабрика, пусть сам Грегори был ее управляющим, но это отнюдь не прибавляло ему любви местных жителей. У него была репутация нечистого на руку дельца, и он пытался внедрить нововведения, которые недопустимо снизили бы зарплату и были потенциально опасными для окружающей среды. К счастью, профсоюзам и местным властям удалось это предотвратить. Но какое отношение мог он иметь к унизительной ситуации, в которой оказалась Грейс?

— Да, Грегори, — подтвердил Кен, безжалостно копируя тревожное дрожание ее голоса. — Я отлично понимаю, что происходит, — едко продолжал он. — И зачем вы здесь. Но если вам хотя бы на минуту пришло в голову, что я могу поддаться на шантаж и пойти на попятный…

Грейс проглотила комок в горле.

Неужели Кен Эдвардс — а это наверняка он — действительно думает, что она из тех женщин, которые действуют подобным образом? Особенно потрясло ее слово «шантаж». Но разве случившееся в действительности намного лучше? Разве легче это перенести, не говоря уж о том, чтобы объяснить кому-то другому? Разве более уважительной причиной показалось бы то, что она напилась — пусть и по несчастливой случайности — и просто не ведала, что творит? Лечь в постель к абсолютно незнакомому мужчине, делать то, что она делала, и что хуже всего — делала с большой охотой… Женщине ее профессии, ответственной за формирование и воспитание юных умов…

Грейс содрогнулась, представив, как отнеслись бы к ее поведению некоторые из родителей ее учеников, не говоря уж о членах попечительского совета школы.

— Что ж, можете пойти к вашему нанимателю, — с холодным презрением произнес Кен Эдвардс, — и сказать, что, хотя вы и неплохо отработали его деньги, это ни на йоту не изменит моих планов. Я как и прежде не намерен менять условия контракта. Понятия не имею, чего он хотел достичь, заплатив вам за то, чтобы вы переспали со мной, — мрачно и не совсем искренне продолжал Кен. — Но все, что ему удалось, — это обеспечить мне ночь довольно посредственного с профессиональной точки зрения секса. Если он думает, что сможет как-то использовать это против меня…

Кен с подчеркнуто безразличным видом пожал плечами, пристально следя при этом за реакцией Грейс на свои циничные заявления.

Женщина сильно побледнела, и ее взгляд при иных обстоятельствах он назвал бы затравленным.

Грейс изо всех сил пыталась разобраться в этой разрастающейся путанице и понять, о чем же говорит Эдварде. Она запрещала себе думать сейчас о жестокости его обидных замечаний. Горьким переживаниям она будет предаваться потом, когда останется наедине с собой. Но его ссылки на Грегори Купера и ее предполагаемую связь с ним были полным бредом.

Она открыла было рот, чтобы сказать об этом, но ей помешало сердитое восклицание Кена:

— Не знаю, кто вы и почему не можете найти более достойного способа зарабатывать себе на жизнь…

Не обращая внимания на последнюю часть замечания, Грейс, словно утопающий за соломинку, уцепилась за слова о том, что он ее не знает.

Если он не знает, кто она, для нее, безусловно, нет никакого смысла просвещать его на сей счет. При некоторой доле везения ей, возможно, удастся спасти свою гордость и репутацию, если случившееся останется между ними.

Грейс сразу же отвергла мысль о необходимости объяснить Кену истинную цель своего прихода. Как теперь она сможет уговаривать его принять участие в судьбе ее школы?

Груз новой вины навалился на ее и без того согбенные плечи. Она не только предала себя, свои ценности, она также предала свою школу, и своих учеников. И, что было еще хуже, Грейс по-прежнему не могла понять, как это случилось. Да, она слишком много выпила, но разве одно это…

Она вдруг вспомнила свою реакцию на Кена Эдвардса, когда впервые увидела его вчера вечером в вестибюле отеля. Конечно, тогда она не знала, кто он. Только… только сразу почувствовала к нему непреодолимое влечение…