Прививка для маньяка - [11]

— Глеб Аркадьевич, — склонившись над карточкой, вполголоса сказала Яна Казимирова, — мне кажется, там непроходимость кишечника в нижнем отделе. Симптомы смазанные, но вы лучше сами посмотрите. Рентген я уже настроила.

Глеб вымыл руки и осмотрел собаку. Овчарка лежала на боку, тяжело дыша, и только вяло поводила хвостом. Язык обложен густым налетом, вывален из пасти. Температура повышенная — Яна уже измерила. Он принялся пальпировать живот овчарки и одновременно обратился к хозяйке:

— Расскажите, что случилось.

Девушка с пирсингом, хмуро уставившись на ветеринара, ответила:

— Никогда такого не было. Со вчерашнего вечера не ест, не пьет, играть не хочет, вялая.

— Стул был? — деловито поинтересовался Звоницкий. Девушка отрицательно мотнула головой. — А рвота?

Хозяйка мрачно кивнула.

— Вы совершенно напрасно ждали так долго, у вашей собаки непроходимость кишечника. Сейчас сделаем рентген, чтобы уточнить, но скорее всего придется ее прооперировать.

— Чего? — вскинулась хозяйка. — Зачем это? Это ж не какой-нибудь чихуа-хуа, нормальная рабочая собака! Я всегда овчарок держу, это уже третья. Все от старости помирали, без всяких операций.

— Если вашу собаку срочно не прооперировать, она погибнет в течение нескольких часов, — жестко произнес Звоницкий. — Решайте сами, дело ваше. Но без хирургического вмешательства надежды нет.

Вдвоем с Яной они перенесли овчарку на стол и настроили рентгеновский аппарат. Снимок делали в двух проекциях. Пока Глеб проявлял снимки, хозяйка гладила голову овчарки и что-то тихо приговаривала ей на ухо. А он тем временем выглянул в приемную и объявил:

— У меня экстренный пациент. К сожалению, освобожусь не раньше чем через полтора часа. Кто готов ждать — ждите. Кто торопится — телефоны клиник по соседству на стене у выхода.

Очередь недовольно загомонила, и Звоницкий в очередной раз пожалел, что не обзавелся вторым врачом. До недавнего времени они с Яной справлялись сами, но после ремонта и особенно после нескольких чрезвычайно удачных операций слава ветеринара Звоницкого опережала его возможности — клиника частенько работала и в выходные, обеденный перерыв пришлось отменить, и порой он выходил из клиники часа через два после закрытия.

Некоторые хозяева четвероногих больных похватали питомцев и гордо удалились к конкурентам. Другие вывели погулять — все лучше, чем сидеть в приемной. И только Ольга Дмитриевна со своим попугаем стойко сидела у двери смотровой.

Глеб вернулся к больному. Состояние овчарки ухудшалось, собака слабела на глазах, но рентген не показал ожидаемого. Звоницкий нахмурился. Он не любил хирургического вмешательства без точной диагностики. Есть хирурги, которым проще вскрыть пациента, а уж потом по ходу дела разобраться, в чем проблема. А Глеб Аркадьевтч, хоть и был уверен в себе, но рисковать без нужды не собирался.

— Яна, уколи физраствор, — попросил он. — И противорвотное. Готовь барий. На снимке ничего не видно, — повернулся он к хозяйке овчарки, — будем делать повторный рентген, на этот раз с контрастным веществом.

Девушка с пирсингом оказалась хорошим помощником — она крепко держала собаку, пока Яна вливала той в пасть раствор бария. Глеб сделал несколько снимков, и на этот раз картина прояснилась. Контрастное вещество позволило разглядеть препятствие — моток веревки. Как это псина умудрилась проглотить столько?

— Яна, готовьте первую операционную.

Хозяйку выпроводили в приемную, и вскоре овчарка уже лежала на столе под наркозом.

Когда Звоницкий, закончив операцию, вышел в приемную, там сидели двое — девушка с пирсингом и стойкая, как мореный выдержанный дуб, Ольга Дмитриевна с попугаем.

— Ну что? — бросилась к нему девушка.

— Все в порядке, — успокоил ее ветеринар. — Часов шесть будет отходить от наркоза. Придется надеть ограничительный ошейник, чтобы не могла дотянуться до шва. Рекомендую на ночь оставить собаку у нас в клинике. Дежурство я обеспечу.

— Спасибо вам, — с чувством проговорила она. Глебу показалось, что на глазах у нее блеснули слезы. — Эта собака… в общем, это не просто собака, это память об отце.

Время приближалось к семи. Глеб позвонил Мише Ежикову — студент «ветеринарки» иногда подрабатывал в клинике. Миша был второкурсником, и поручить ему что-то серьезное Глеб, конечно, не решился бы. Но вот подежурить с послеоперационной собакой — это пожалуйста. Миша был приезжий и не упускал случая попрактиковаться, а заодно заработать лишнюю копейку. Звоницкий сочувствовал парню, выбравшему непростую профессию ветеринара, и неплохо оплачивал его услуги.

Миша пообещал приехать в клинику к закрытию — к восьми. А Глеб отправился на поиски ассистентки. Яна убирала операционную, складывала инструменты. Он откашлялся, готовясь к разговору.

Дело в том, что с Казимировой его связывали не совсем формальные отношения. Нет-нет, никаких амуров на работе Глеб себе не позволял. К тому же Яна была самой некрасивой из известных Звоницкому девушек. Но в прошлом году Глеб Аркадьевич оказался втянут в одну криминальную историю, и тогда Яна очень ему помогла. А несколько месяцев назад девушка едва не погибла, помогая Звоницкому в самодеятельном расследовании. И хотя Глеб не собирался затевать очередное «безобразие», его терзали смутные сомнении, что он — как всегда, против воли — уже втянут в неприятности и проблемы семейки Костомаровых.