Привет с того света - [9]

Затем он резко убрал руку и отступил на шаг, как художник от мольберта после заключительного мазка кистью.

Дрожь прекратилась моментально. Серегей Павлович неуверенно пощупал голову. Никаких признаков боли! Он глубоко вздохнул и облегченно выпрямился.

- Спасибо! Вы, наверно, врач?

- В некотором роде.

- Не знаю, что это было. Но, сказать честно, я перепугался. Подумал сердечный приступ.

Мужчина оглядел быстро, но цепко, скамейку, провел пальцем по шершавой поверхности и, убедившись, что краска засохла основательно, присел рядом.

- Инфаркт Вам не грозит, не беспокойтесь. Даже несмотря на то, что физкультуру, как видно, Вы игнорируете, курите и не прочь пропустить стаканчик-другой. Только не подумайте, что я это говорю в осуждение! Так, к слову! Я сам в жизни не делал гимнастику, курю с четырнадцати лет, а пью ежедневно.

Он вытащил небрежно из внутреннего кармана плоскую мельхиоровую фляжку.

- Глотните!

Сергей Павлович влил в себя изрядную дозу.

- Коньяк?

- Вроде того, - незнакомец, в свою очередь, сделал так же внушительный глоток, - Степан Степаныч! - представился он.

- Филимонов, - (через паузу) - Сергей Павлович.

Они молча повытаскивали сигареты, зажигалки и закурили. Каждый обслужил сам себя, не пытаясь опередить друг друга в вежливости и предлагая "лишний огонек".

- По-моему, Сергей Павлович, Вы, как и я, не особенно высокого мнения о людях? - неожиданно, и без всякой привязки к предыдущему разговору, спросил Степан Степаныч.

- Я? - удивился Филимонов, - Да, нет. Пожалуй, я хорошо отношусь к людям.

- Ну, да! - как бы спохватился Степан Степаныч, - Вы добрый, справедливый и честный человек. К Вам все хорошо относятся, Вас любят и Вы любите всех. Все человечество!

Степан Степанович не скрывал иронии, но в его интонации не было и грамма раздражения. Нет. Он, словно, рассуждал вслух. И рассуждал добродушно, и снисходительно. Филимонову стало, как-то, неловко.

- Вы нарисовали сейчас какую то идеальную картину. Так, наверно, не бывает. Но я, действительно, считаю себя достаточно порядочным человеком, чтоб не вызывать ненависти у других.

- А Вам не приходило в голову, что чужая порядочность, именно, и вызывает ненависть?

- Нет. Я как то не встречался с подобным, знаете ли.

- Вам никогда не приходилось терпеть клевету?

- Приходилось, конечно! Но я научился переносить ее.

- Клевету переносить трудно. Правду - то же. Причем, правду значительно трудней. Вам приходилось красть?

Вопросы Степан Степановича совершенно не вписывались в привычные рамки, но отчего то воспринимались, как самые обычные. Невинный такой разговор, чтоб "убить" время.

- Приходилось ли мне красть? - нерешительно переспросил Филимонов, - Да я краду, можно сказать, каждый день! - вдруг выпалил он, испытывая радость и прилив сил.

- Замечательно! - обрадовался Степан Степанович, - А как часто приходиться завидовать тем, кто успешней Вас?

- Всегда! - торжественно произнес Сергей Павлович.

- А разве Вам никогда не хотелось кого-нибудь задушить, например?

- Хотелось! Конечно, хотелось! И не раз! - Филимонов был почти счастлив! Он ипытывал сумасшедший восторг!

- Теперь, представьте себе роскошный зал консерватории, - продолжал довольный Степан Степанович, - Концерт классической музыки. Одохутворенные лица зрителей. Кое у кого от избытка чувств влажные глаза. Кажется, здесь царит само добро в своем естественном обнаженном виде. Посмотрите только на ту даму! Вот на ту, в первом ряду! Она прикладывает шелковый платочек к тонкой переносице. Видите? На ней розовая кофта...

Сергей Павлович покорно посмотрел в сторону, куда простерлась упрямая рука Степан Степановича и, действительно, увидел красивую женщину в розовой блузке. По ее лицу скатывались нежные слезы.

- Знаете, кто это? Впрочем, откуда Вам это знать? Она ведущий инженер на одной крупной фабрике. Директор выехал в Израиль. Она может занять его место. Но на него претендует Галина Ивановна - начальник планового отдела. И что Вы думаете? Не далее, как вчера, эта красивая женщина, Валентина Романовна, побывала в Главке и сообщила руководству о "приписках", которые совершала конкурентка. Самое интересное, однако, то, что "приписки" делались с ее собственного ведома и одобрения. Как Вам это нравится? Или, например, ее сосед справа? Брюнет с печальными глазами. Видите?

Да. Филимонов видел брюнета. Показалось, даже, что брюнет мельком взглянул на него, Филимонова.

- Пару месяцев назад приятель сказал ему, что его последняя картина (брюнет - художник) вышла бледненькой, не получилась. Что Вы думаете? Правильно. Он возненавидил приятеля. Картина, между прочим, действительно дрянь! Стоит ли продолжать? Возьмите любого из этих милых людей и перенесите из этого волшебного места в будничную нашу, суетливую жизнь. Поддакивайте и соглашайтесь! Но не перечьте и уж ни в коем разе не обнаруживайте свой ум! Иначе, приобретете врагов! Потому что, все они превыше всего ценят собственное мнение. Они взбухли от амбиций, как клопы, перепившиеся чужой крови!

Степан Степанович встал и зрительный зал консерватории моментально исчез. Но Филимонов был уверен, что ведущий инженер фабрики лукаво усмехнулась на прощание.