Притяжение - [2]

— Да уж домой пора, — дед Степан потянул снасть из воды, — Федька, просыпайся, кончилась рыбалка… Гроза собирается!

Первые капли забарабанили по воде, грозовые раскаты, вначале робко, а затем все увереннее и громче загремели среди быстро надвинувшихся туч.

На край недалекого обрыва выбежала девушка, остановилась на мгновенье и вдруг прыгнула в серую воду Волчьего озера.

Заморгал удивленно дед Степан, испугались парни.

— Никак это наша Тонька, — забормотал дед и вдруг закричал, — чего рты раскрыли, девку спасайте!

Бросился в озеро Егорка, за ним Ванька, замахали они поспешно руками, взбурлили ногами воду, стремясь туда, где скрылась под водой Тонька.

* * *

Дрогнула в последних родовых потугах волчица, склонилась над только что родившимся волчонком, стала вылизывать едва различимого за толстыми корнями детеныша.

* * *

— Тонька! — кричал возле бесчувственного тела сестры маленький Федька, — сестрица!

Дед Степан склонился над тонькиным телом, стал ритмично давить на ее спину обеими руками…

— Дедушка, из нее душа выходит, я вижу! — закричал Федька.

Белая полупрозрачная душа, имея тонькины очертания, склонилась над покинутым телом, огладила мокрые косы, вдруг метнулась к лесу, пролетела к волчьему логову, тронула нежно мокрую черную отметину на лбу детеныша.

Полилась вода у Тоньки изо рта, девушка зашевелилась, застонала.

Насторожилась над волчонком Душа, оставила детеныша, пролетела быстро сквозь чащу леса на берег озера к Тоньке, склонилась над нею, вгляделась в ожившие, безумно смотрящие глаза девушки, вновь метнулась к лесу, остановилась, повиснув в пронизанном дождем воздухе. Полупрозрачное шарообразное тело ее заколебалось, влекомое неведомыми силами то в сторону Тоньки, то в сторону леса. Вдруг ударила молния, разорвав мятущуюся Душу напополам, и повлеклась каждая половина к своему телу.

* * *

— Душа вернулась, вот она! — закричал, указывая на сестру, Федька.

Дед Степан внимательно посмотрел на мальчишку.

— Ты что, видал это? А вы? — обратился дед к парням.

— Да врет он все, — Ванька махнул рукой, — наслушался разговоров наших.

— Я тоже ничего не видал, — поддакнул Егорка, — дед Степан, а чего это она утопнуть захотела?

— Не твоего ума это дело, — дед наклонился к девушке, — как ты, Тонюшка? Сама пойдешь?

Антонина приподнялась, села в траве, обхватила руками согнутые колени. Взгляд ее, обращенный к лесу, был полон страха и недоумения.

Титры: ПРОШЛО ТРИ ГОДА…

Выбежала со двора Тонька, метнулась в сторону осеннего леса, исчезла среди деревьев. Вот она блуждает в зарослях, взгляд ее полон непонятного ожидания. Странная сила заставляет ее искать нечто неизвестное. Кланяется Тонька каждой яме, осматривает каждую норку, взгляд ее блуждает в чаще, ноги ведут то в одну, то в другую сторону. Вышла она к берегу Волчьего озера, вновь вернулась в заросли, ее взгляд нашел среди корней логово, то самое, где родился чернолобый волчонок.

Спрятала Тонька в складках своей шали клок волчьей шерсти.

Входная дверь хлопнула и в горницу вошла темнолицая старуха.

— Сочельник завтра, на дворе мороз приударил, да звезды высыпали…

У окна, глядя в заснеженное заоконное пространство, безучастная ко всему, сидела Тонька.

— Зашла проведать, — бабка Ульяна достала из-под полы паницы бумажный сверток, развернула, — очень эти корешки от сглаза помогают…

— Да чего уж только она не пила, — вздохнула Ефросинья.

— Ну как она? Молчит все? — знахарка присела к столу.

— Молчит, — еще больше опечалилась хозяйка, — за эти три года ни разу даже не заплакала… А уж сколько раз в лес убегала! Клок волчьей шерсти хранит… Зачем? Мы ее теперь взаперти держим, зачахла совсем…

— А ты утром ее вместе с Федькой выпускай, привяжи их друг к дружке… — дала совет Ульяна, — не потянет же она малого в лес.

— Страшно на улице, прошлым утром вокруг нашего дома опять волчьи следы видала, да большие такие — страсть! — перекрестилась Ефросинья.

* * *

«Гуляют» ранним утром возле своего подворья привязанные друг к другу Тонька и Федька. Взволнована девушка, насторожена…

Вдруг залаяли на соседских подворьях собаки. За завесой редких крупных снежинок в конце сельской улицы появилась огромная волчья фигура, медленно приблизилась к людям. Не дойдя десятка шагов, волк останавливается, пристально вглядывается в тревожные лица, задерживая свой взгляд на Антонине… Его синие неподвижные глаза смотрят изучающе.

Тонька вдруг протянула руки и сделала шаг вперед. Волк, помедлив, заворчал все же, ушел, скрывшись за ближним поворотом.

Ночь. В избе тишина. Среди сонного дыханья поднялась вдруг с постели неслышно Тонька, двинулась к окну, опустилась осторожно на табурет, привычно вгляделась в залитое полной луной заснеженное подворье.

Заскрипел под тяжелым звериным шагом загрубевший в ночном приморозке мартовский снег, ушастая тень упала на окно, явился перед девушкой странный лик. Не было злобы в синих блестящих волчьих глазах, было удивление и некое подобие преданности. Волк лапой тихо царапнул стекло, будто бы погладил тонькину щеку, вздохнул и исчез, словно его и не было.

Закрыла Антонина лицо руками и тихонько, чуть слышно, заплакала.