Притчи - [53]

Но люди не заживаются на этом свете, и церковные скамьи воздают должное имени владельца, только покуда он жив. Владельцы дома, фермы или торгового дела приобретают длительное право на церковную скамью. Кузнец всегда сидит в определенном углу и будет сидеть там до конца времен — или конца христианства, — хотя имя его может меняться.

Тот, кто станет владельцем мэддерской помещичьей фермы через сотню лет, получит в наследство — вместе со многими странными призраками, — также и семейную скамью в церкви.

Иной глупый пастор, прочтя, что для Бога все равны, и не очень-то уразумев смысл, может попытаться пересадить бедняков на главные скамьи, однако в ответ получит урок в виде пустой церкви.

В маленьком приходской церкви счет прихожанам ведет церковный клирик или — в то время, когда мы это пишем — маленькая Нелли Бисс. Однако не только у Нелли, клирика и преподобного Томаса Такера есть право интересоваться прихожанами, ибо Господь тоже ведет им счет. И хоть иногда — как когда собачка мистера Такера, Тоби, однажды забрела в церковь, и у Господа из одной души получилось две, — происходит ошибка, такое бывает нечасто.

Хотя клирик и пастор приглядывают за богачами в этом сборище, Господу и Нелли Бисс интереснее разузнать причины, мешающие столь многим прийти к принадлежащим им скамьям. Нелли может только догадываться, но Господь, которому ведомо все, отлично знает — бывает, что в пасхальное утро, — что миссис Джейн Шор не явилась, потому что ее муж нашел шиллинг, который она оставила под молитвенником, и поскорее ретировался с ним в таверну.

Как правило, причины, почему кто-то не приходит, обычно уважительны и пристойны, ибо Господь не желает, чтобы миссис Бисс — бабушка Нелли — шла по грязи, зная об ее больной ноге.

Вторая скамья, считая, конечно, от алтарного придела, с самого начала возведения церкви принадлежала ферме Уискум, расположенной на Шелтонской пустоши, в двух милях от Мэддера, хотя и в Мэддерском приходе. Фермером, там обитавшим, был некий мистер Спердл, хороший прихожанин — по его собственным словам — хотя до церкви он доходил всего раз или два. Ему было необходимо идти — когда на него находило благочестие, а такое случалось каждое воскресенье — через свою собственную ферму, до зеленого холма, по которому необходимо было взобраться, чтобы попасть в Мэддер.

Когда наставало воскресенье, для этого путешествия делались соответствующие приготовления. Мистер Спердл рано вставал, завтракал по-христиански, зная, что лучший его наряд уже разложен миссис Спердл наверху, в спальне, и одевался точно в назначенное время, чтобы отбыть в церковь.

Каждое воскресенье он говорил миссис Спердл, которая была неважным ходоком, одни и те же слова — что он не доверяет погоде и что расстояние для нее слишком велико.

— Но я пойду, — говорил мистер Спердл, держа дверь открытой, словно мистер Такер, пастор, мог его слышать, — я пойду в церковь и сяду на уискумское место.

Набожной походкой мистер Спердл отправлялся в путь, пока не доходил до конца дорожки и не вступал на первое свое поле. Тут походка его менялась, и хоть было воскресенье, он оглядывал все вокруг, точно в будний день. Он начинал отходить на пару шагов в ту или эту сторону, и каждый раз все дальше и дальше. Он не мог увидеть чертополох и конский щавель без того, чтобы сразу не выдрать их с корнем, и поэтому весной или летом никогда не доходил даже до холма, с которого была видна мэддерская церковь.

Также и зимой — хотя сорняков в эту пору не было — всегда находилось что-нибудь такое, что мешало мистеру Спердлу продолжать его паломничество. Когда фермер входил на травяной луг, раздавался рев быка, и фермер сразу же сворачивал к его стойлу, решив, что небрежный конюх забыл покормить бычков. А потом, уже почти достигнув холма, он заходил в овчарню, подвернув свои воскресные брюки, чтобы не испачкаться. Там он обычно находил хромую овцу, которой требовался уход, или ту, что, по его мнению, была паршивой, и когда он заканчивал с ними, проходил час или два.

Так вот всегда и находилось что-то, что удерживало мистера Спердла дома, и как бы он ни хотел дойти до церкви, уискумская скамья всегда пустовала…

Господь радуется молитве. Ему неважно, какая это молитва, и хотя некоторые молитвы не особенно Его устраивают, решительно все молитвы развлекают Его.

Господь всегда хочет услышать того, кто желает поговорить с Ним, и Он был всегда уверен, что мистер Спердл, честный человек в сердце своем, доведись ему все-таки прийти в церковь, сумел бы выжать словечко-другое о погоде.

Как всякому известно, Господь перемещается от церкви к церкви во время вечерни и заутрени, а иногда его можно видеть, как увидела Его однажды — трепеща — маленькая Нелли Бисс, когда Он принял обличие мыши и вскочил на ее колено. Но, как правило, Его не так-то легко узреть, и единственная примета, что Он явился в церковь, — движение чуть более загустевшего воздуха.

Богу нет нужды молиться или проповедовать в церкви, ибо Он не может принять участие в службе, которая является поклонением Ему же. Какой царь пьет за свое собственное здоровье, когда тост предлагают его слуги?