Природа личной реальности. Часть 1 - [2]

Я не утверждаю, что мы не должны применять то, что мы узнаем, в повседневном мире. Я сама пытаюсь так поступать, и Сет писал эту книгу, чтобы помочь людям эффективнее разбираться со своей повседневной жизнью. Я настаиваю, чтобы мы были очень аккуратны с буквальными толкованиями, чтобы не ограничивать многомерные явления попытками уложить их в трехмерную систему фактов.

Интуитивно и эмоционально мы часто понимаем больше, чем осознаем интеллектуально. Попытки определить открывшееся знание или Сета через понятия наших ограниченных идей о человеческой личности подобны, скажем, попыткам перевести розу в число три или объяснить одно в понятиях другого.

Забавно, но личность, не сосредоточенная в нашей реальности, способна помочь людям более эффективно и приятно жить в этом мире, показав им, что существуют и другие реальности. В этой книге Сет говорит, что вы можете изменить свою жизнь, изменив свои представления о себе и о физическом существовании.

Я перестала считать Материалы Сета постоянно пополняющимися записями интересных теорий, которые надо строго проверять реальностью. Каким-то образом они ожили. Эти концепции действительно жизнеспособны. Я испытываю их на себе, и поэтому моя личная реальность расширяется. Я начала видеть огромные внутренние измерения, из которых рождается наша повседневная жизнь, и ознакомилась с альтернативными методами восприятия, которые можно применять не только для того, чтобы видеть иные «миры», но и для более эффективного взаимодействия с этим миром.

Когда Сет работал над этой книгой, моя жизнь неизмеримо обогатилась совершенно непредвиденным образом. Материалы Сета подкреплялись параллельными психоделическими переживаниями, и мои творческие и духовные способности росли в абсолютно новых направлениях.

Например, непосредственно перед тем, как Сет взялся за «Природу личной реальности», я начала новый проект, который назвала «развитием Сумари». Сумари — это «семья» сознаний, которые обладают некими общими качествами. Их язык не является языком в обычном понимании. Я думаю, он действует как психологическая и физическая структура, которая освобождает меня от обычных вербальных связей и позволяет выражать и передавать внутренние чувства и информацию, которые невозможно уместить в формальные словесные конструкции.

Развитие Сумари продолжалось, пока Сет работал над этой книгой. С этим связаны различные альтернативные состояния сознания. В одном из них я пишу стихи Сумари, а в другом перевожу их. На другом уровне я пою песни Сумари, демонстрируя музыкальные познания и способности, которые намного превосходят мои обычные умения и подготовку. Песни тоже можно перевести, но они передают эмоции вне зависимости от того, понятны их слова или нет. В еще одном состоянии сознания я получаю материалы, которые предположительно относятся к древним манускриптам Говорящих (их я потом тоже перевожу). Сет определяет Говорящих как учителей, как физических, так и нефизических, которые на протяжении веков перерабатывают и сообщают внутреннее знание. Мой муж тоже писал на Сумари, но перевожу за него я.

Пока Сет диктовал «Природу личной реальности», я написала поэтический сборник «Диалоги души и смертного Я во времени», в котором изложила собственные убеждения с учетом советов, которые Сет давал в этой книге. Это привело к созданию следующего цикла стихов, «Говорящие». На мой взгляд, это означает, что богатый источник творчества и знания находится сразу под поверхностью обыденного сознания и открыт каждому в меру его способностей. Я верю, что это часть нашего человеческого наследия, в определенной степени доступная тем, кто исследует внутренние измерения разума.

«Диалоги души и смертного Я во времени», «Говорящие» и несколько стихов Сумари собраны в книге, которая скоро выйдет в издательстве «Prentice-Hall». Я считаю ее дополнением к данной книге. Она показывает, что происходило в моей личной реальности, пока Сет писал свою книгу на эту тему, и демонстрирует, как творческие импульсы воздействуют на все области личности. Сет часто говорит о стихах и переживаниях, которыми они вызваны. Многое из этого происходило, когда я пыталась понять взаимоотношения между его миром и моим и связь между внутренним и внешним опытом.

Кроме того, когда Сет диктовал эту книгу, я внезапно начала писать роман «Обучение Оверсоула Севена», который возник фактически сам по себе. Оверсоул Севен, главный герой этой книги, обрел независимую реальность. Я говорила мысленно: «Прекрасно, Севен, давай сделаем следующую главу», — и она возникала с такой скоростью, с которой я была способна писать. Части текста являлись мне во сне.

Я знаю, что Севен и его учитель Кипрус в определенном смысле существуют, хотя их реальность тоже невозможно объяснить в обычном мире фактов. Например, в роман включено много стихов Сумари и отрывки манускриптов Говорящих. Когда я пою Сумари, я отождествляю себя с Кипрусом, предположительно вымышленным персонажем. Я выяснила, что, когда сталкиваюсь с личными проблемами, могу настроиться на Севена.

Я люблю на полной скорости мчаться вперед, свободно используя свои способности. И все-таки зачастую я бываю шокирована событиями, которые интересны мне на интуитивном уровне, или их истолкованиями. Бесполезно притворяться, что это не так, и я думаю, что эта сложная смесь интеллектуальных и интуитивных реакций имеет свои причины.