Принуждение к миру - [254]

Унылый вид подействовал.

Девушка смягчилась.

– Больше никогда не задавай глупых вопросов.

– Не буду! – клятвенно пообещал он.

Глаза Аглаи снова наполнились светом, она быстро поцеловала Гордея в губы, так что он не успел ответить, и упорхнула к появившемуся из леса деду.

Гордей почувствовал затылком взгляд, оглянулся.

На него, прищурясь, с недоверием, смотрел Пинский.

– Вот такие пироги, – хладнокровно пожал плечами Буй-Тур. – Везёт всегда сильнейшему, это закон.

Лейтенант хотел что-то сказать, но его позвал Строев.

Буй-Тур подумал, что вряд ли в лице Пинского он приобретёт друга. Лейтенант не зря кидал на Аглаю заинтересованные взгляды и затевал умные разговоры, желая произвести впечатление. Но ведь должен же ты когда-нибудь понять, парень, что твои усилия напрасны?

Подошёл Анурий Фокич.

– Нам бы лучше уйти отсюда.

– Гости? – встревожился Буй-Тур.

– Гости пока не пожаловали, но места здесь дикие, со всех сторон можно беспрепятственно и скрытно подобраться к лагерю.

Буй-Тур оценивающе глянул на палатки.

– Давай перенесём стоянку повыше.

– А смысл?

– Тоже верно. Тогда поторопимся. Я осмотрю ту пещерку, из которой выглядывала Опухоль, и мы перебазируемся в более укромный уголок.

Анурий Фокич пожевал губами, но возражать не стал.

Буй-Тур подошёл к Строеву.

– Борис Егорович, вооружитесь на всякий случай.

– А в чём дело? – отвлёкся от сборов полковник.

Буй-Тур коротко рассказал о встрече с «этнографами», упустив подробности боя.

– Вы серьёзно? – нахмурился Строев.

– Более чем. И ещё я уверен, что к нам скоро пожалует ещё одна команда такого же плана, что и первая. Уж больно интересное место рассекретила наша Опухоль.

– Какое?

– Пещеру, а скорее всего – ход в тоннель, прорытый в незапамятные времена.

– Это вам проводник наговорил?

– А у вас есть повод сомневаться? Или вы предпочитаете не верить никому до того момента, когда в руки свалится объяснение происходящего?

Строев подумал и достал мобильник.

Буй-Тур отвернулся, краем уха услышав, как полковник вызывает неведомого «Ивана Иваныча», координатора отдела ФСБ в Москве, посвящённого в тайны работы группы Строева. Судя по репликам, полковнику пообещали в скором времени прислать подмогу из Мурманска.

Через четверть часа всё население лагеря поднялось на береговой обрыв, к расщелине, в стене которой виднелось мрачноватое, похожее на глотку апокалиптического зверя, отверстие пещеры.

Буй-Тур заявил, что он спустится в пещеру первым, и ему никто не возразил, даже Пинский.

– Оружие? – шепнул Гордей Строеву.

Тот покосился на капитана Няндому, державшегося поодаль. По-видимому, капитан получил задание охранять группу и взял с собой карабин. Вряд ли с помощью карабина можно было отбиться от боевого десант-отряда, но какое-то психологическое облегчение он обеспечивал.

Гордей обвязался верёвкой, пропустил петлю под мышками, подмигнул Аглае, смотревшей на него с беспокойством и одновременно с любопытством (усмехнулся в душе: она уже верила в него), и начал спускаться по крутому лбу скалы, ища ногами опору.

Спуск не занял много времени. Уже через семь минут Гордей соскочил на карниз перед пещерой и прокричал наверх:

– Отпускайте, я на месте!

Верёвка ослабла.

Он отвязался, с интересом оглядел каменные зубцы над входом, напоминающие клыки, углубился в пещеру. Сразу включать фонарь не хотелось, поэтому несколько минут Гордей привыкал к полумраку, умело готовя глаза к отсутствию света.

Темнота наконец отступила, и он увидел ребристые стены бесформенного помещения, груды камней, расщепленные, разбитые в труху деревянные колоды, частокол стволов, не то каменных, не то деревянных, и дыру в полу, заполненную текучим мраком. Из дыры тянуло сырым холодом, словно это был колодец, доверху наполненный водой.

Буй-Тур разочарованно обошёл его, прислушиваясь к тишине и к своим ощущениям, подумал: здесь нужны водолазные костюмы. Потом на всякий случай посветил в дыру фонарём.

Луч света выхватил из темноты слоистые, словно набранные из широких выпуклых каменных обручей стенки колодца. Однако воды в нём не было. Насколько хватало луча, везде глаз видел одно и то же – обручи, рёбра, бугры и выступы наподобие торчащих из стен концов балок.

Буй-Тур заинтересовался ближайшим выступом, нагнулся, пристально разглядывая самый настоящий брус, по форме напоминающий торец рельса.

«Шоб я вмер!» – как говорил Андрюша Данилин. Не может быть, чтобы это было естественное образование! Таких выступов больше трёх десятков. Не значит ли это, что тут когда-то располагался лифт? Или устройство для подъёма грузов? И на какую глубину в таком случае уходила эта, с позволения сказать, шахта?

– … дей! – донёсся снаружи девичий крик.

Буй-Тур разогнулся, выбрался из пещеры на карниз.

– Всё в порядке! Здесь колодец внутри, глубокий. Пещера интересная. Похоже, её расширяли.

– Мы спустимся, – прокричал невидимый Пинский.

– Пусть сначала спустится Анурий Фокич.

– И я! – заявила Аглая.

– Ты подождёшь. Анурий Фокич, сможешь спуститься?

– А чего ж? – согласился старик, внезапно оказываясь рядом с Гордеем.

Несколько мгновений тот ошеломлённо разглядывал его как привидение, помял подбородок, криво улыбнулся.