Принимаем огонь на себя! - [31]

Рассказывает Алиса: «Я начала бежать от недостатка кислорода к окну коридора (правое крыло здания). Смотрела с ужасом на окно и просила Господа, хотя бы больше ничего не кинули, тушить нечем. Мокрый пол в коридоре снова вспыхнул. Через несколько минут огонь сам погас. За поворотом была боковая лестница. Мы боялись подняться на 3-й этаж, потому что все лестницы рядом с огромными окнами, по которым стреляли.

Благодарна тем отважным двум девушкам, которые, не теряя самообладания, раздавали нам повязки на лицо и памперсы, чтобы через них дышать. Они не бежали, не суетились, как я. Они спокойно стояли в этом жутком черном дыму 2-го этажа, от которого болело горло, и помогали людям. Не знаю живы ли они!» (12)

Рассказывает Яна: «Мы все рванули на боковую лестницу. Потом начали бегать между 2-м, 3-м и 4-м этажами и плотно закрывать двери коридоров, чтобы едкий черный дым не шел на боковую лестницу. К нам на 2-й сбегали люди с 1-го, 3-го и 4-го этажей» (5).

Как в последствии выяснилось, именно так мы, те, кто был на 2-м этаже, непроизвольно разделились. Часть людей осталась в кабинетах на 2-ом этаже, часть по боковой лестнице поднялась выше, а часть осталось в зоне боковой лестницы, метаясь между 1-м — 2-м — 3-м этажами.

«Я пошла по коридору 3-го этажа и оказалась на 2-м этаже. — Рассказывает Инна. — Там я встретила Алексея Албу. Он с каким-то парнем пытался выбить дверь в кабинет, чтобы там укрыться. Конец коридора 2-го этажа еще не был сильно заполнен дымом. Сильное задымление пока было ближе к центру коридора. Я шла по коридорам, где можно было хоть чуть-чуть вздохнуть, шла на свет. Если бы тогда я понимала, где нахожусь и что мне нужно вернуться туда, где осталась моя сумка с ключами и телефоном, то я бы, наверное, там и погибла. Так как это было у центрального лестничного марша на 2-м этаже, где был развернут медпункт» (15).

3-й этаж

Рассказывает Стас: «Тем временем сообщили, что «майдауны» прорываются на 3-м этаже по другому [левому] коридору, не знаю как они туда попали.

Майдановцы заходят в здание с левого крыла

Побежал туда. Пробегая, видел женщину, она была с иконой и всех крестила ею. Перекрестила и меня. На 3-ем этаже помогал блокировать дверь, в коридоре даже встретил двух девушек — пытались тащить старый железный сейф. Помог его допереть до дверей, заблокировали. С другой стороны двери рвались «майдауны». Потом за дверью стало как-то тихо. Пока строил баррикаду, под дверью пошёл какой-то бело-зелёный дым. Сразу его даже не заметил. Но сделал пару вдохов и воздух из лёгких вышибло. Отошел, облокотился о стену, но вдохнуть воздух не мог. В этот момент думал что задохнусь. Но потом кислород начал поступать. Тут не выдержал и дал слабину — позвонил сестре и сказал что я их всех, и в особенности мать, очень люблю. В здании вырубилось электричество. Полностью. Не видно было ни фига, дышать невозможно. Стало очень страшно: куда бежать, что делать?» (6).

Рассказывает Артем: «Начался штурм. Кто-то крикнул, что «майдановцы» прорываются на 3-й этаж. Мы втроем побежали на 3-й этаж. Там уже все горело, было полно дыма, дышать было нечем. Мы забежали в кабинет, где уже лежали две женщины и один пожилой мужчина. Мы перевели их в другой кабинет, где было меньше дыма, разбили там окно, чтобы был доступ воздуха. Выбежали в коридор, где уже появились эти уроды. Завязалась драка, их было больше, они были хорошо экипированы: бронежилеты, маски, каски, наколенники, у многих на поясе висели шумовые гранаты. Силы были неравные. От ударов я вырубился.

Очнулся в каком-то кабинете. Там было трое уже мертвых, но не обгоревших человек и один полуживой, который лежал на мне и хрипел. Я его вытащил в коридор, поставил на ноги. Дыма было немного меньше. На лестнице центрального входа у окна уже было много обгоревших трупов на боковых лестничных маршах тоже были трупы. И тут с трех сторон появились эти нелюди. Подошли прижали нас к стене, обыскали карманы. Нашли у меня георгиевскую ленточку, спросили по-украински «Что это такое? Откуда ты?» Я сказал: «Георгиевская ленточка. Город — герой Одесса». От них услышал: «Сейчас с тобой наши пацаны повеселятся». Удар в пах, удар по ноге, удар по голове… Я потерял сознание…» (2)

Рассказывает Света: «Вернувшись к центральной лестнице на 3-ем этаже, увидела тоненькую девочку, в светлых брючках и белом пиджачке. Она спросила: «ты знаешь, что делать?!» Я говорю: «Нет. Но надо поискать огнетушители». «Давай держаться вместе», — сказала она. Мы нашли еще несколько огнетушителей. И попытались выволочь вместе с ней и какой-то женщиной сейф из кабинета. Дальше коридора он не ушел. Кроме того, что тяжелый, чтобы продолжать тащить его к окну, так еще и в коридоре начал скапливаться едкий удушливый черный причерный дым… Сначала он будто уносился куда-то, развеивался… Но потом с каждой минутой становился все плотней…» (8)

Рассказывает Лариса: «Дым сгущался очень быстро. И через какое-то время из-за этого стало совсем темно, чернильная темень, слышно только шарканье ног и судорожное дыхание, кто-то рядом задыхался также как и я. Кто-то пытался разбить окно в этом кабинете, и у него долго ничего не получалось, я потеряла надежду, а потом услышала, что окно разбили, но ничего кроме черноты не было видно. Концентрация дыма была настолько высокой, что в нескольких метрах от окна не был виден оконный проем. У женщины, которая была вместе снами случилась истерика. Она по телефону прощалась с дочерью, просила у нее прощения. Она говорила что задыхается и умирает… Я уже не верила, что когда-нибудь выберусь из этой тьмы. Дышать было совсем нечем. Парень, которому удалось разбить окно, подтащил меня и этим спас от смерти. Он сам задыхался, но нашел еще силы подумать обо мне. Когда я оказалась головой наружу — стало легче. За окном бесновалась толпа. Им показалось, что нам мало гореть внутри здания. Они притащили откуда-то бочки, в которых что-то горело и шел черный дым. Это они старались для таких как я» (9).