Принцип отражения - [24]

Игорь вернул Матвееву опустевшую картонку.

— Просто хотелось понять, все ли мы правильно делаем.

Олеся нахмурилась, не улавливая смысла, а Олег показал Игорю кулак.

— Лучше на улицу уйти, тут полно камер, — Матвеев печально понюхал упаковку из-под картошки и ядовито добавил, — если ты, конечно, уже наелся.

— Нет, я жутко голоден, но лучше пойдемте, — надевать обратно куртку жутко не хотелось, но получить еще и за то, что они взорвут ютуб, исчезнув под пристальным вниманием камер посреди коридора… нет, спасибо.

— Куда? — Олеся с готовностью вскочила на ноги.

— В сказку, — фыркнул Матвеев, тоже застегивая пальто, — если получится, конечно.

— Мальчишки, вы какие-то странные, — Синицына покачала головой, но с готовностью направилась к эскалатору на первый этаж. — Надеюсь, под сказкой вы не подразумеваете желание сдать меня на органы.

Олег резко затормозил, хлопнул себя по лбу и вскричал на весь торговый центр:

— А ведь классная идея! Все, сказка отменяется, Игорь, звони какому-нибудь знакомому хирургу, мы разбогатеем!

Ионов улыбнулся, Олеся громко расхохоталась.

— Осторожнее, а то в одно прекрасное утро сам проснешься без почки.

Прозвучало это куда кровожаднее, чем у Олега, и тот подозрительно уточнил:

— И почему же оно будет прекрасным?

— Так оно будет таким для меня… где-нибудь на Мальдивах, с освежающим коктейлем в одной руке и пачкой баксов в другой, — коварно улыбнулась Синицына.

— Почки Олега на это точно не хватит, — возразил Игорь.

— Так одну заберу у Матвеева, другую — у тебя.

— Разбежалась, свою почку я буду пропивать самостоятельно.

Проходящие мимо люди на громкую троицу не просто косились — таращились, но ребятам это внимание было параллельно и перпендикулярно. Выбравшись на улицу, они с Олегом, не сговариваясь, пошли в те дворы, где совсем недавно Игорь впервые перешел грань. Заинтригованная Олеся даже не ругалась на то, что парни тащили ее непонятно куда в такую отвратительную погоду.

Мелькнула в белой пелене знакомая помойка. Ионову показалось, что прошла целая вечность с того момента, когда он, подобрав кусок трубы, бросился на помощь Матвееву. Выйдя на заснеженную детскую площадку, они взяли подругу за руки.

— Синичка, только не ругайся потом, хорошо? — попросил Олег.

Игорь чуть виновато улыбнулся.

— Парни, вы меня уже пугаете, серьезно, — однако, несмотря на то, что голос Олеси утратил веселость, она не спешила выдирать ладони и требовать объяснений.

Закрыв глаза, Игорь мысленно потянулся к вуали, ощущая ее теплый бархат. Он понимал, что если потянет ее, как обычно — перейдет в Нер один, оставив Синицыну изумленно оглядываться по сторонам, не понимая, куда делись друзья. Рядом так же напряженно пытался сдвинуть грань Олег.

Недавняя брешь, заделанная инквизицией, ощущалась как шрам, едва сменивший воспаленную корку. Ионову показалось, что он даже ощущает отголосок боли, испытываемой Нереальностью. Сотня нерилов постоянно раздирает ее на части, а единственное, что она может противопоставить наглым грабителям — кучку допотопных рептилий.

Он бы тоже озверел…

Бриан сказал, что Игорь рвет пространство. А нельзя как-нибудь проходить насквозь? Сначала парень представил себе зеркало, в котором отражался он сам — в сползшей на лоб шапке, с красным носом и крайне усталым видом. Потом добавил к своему отражению Олесю — тоненькую, яркую, в полосатой куртке не по сезону и слизеринском шарфе.

Рядом испуганно охнула подруга: Матвеев, не сумев продавить вуаль, первым перешел в Нер, выпустив руку подруги. Времени на сомнения не оставалось. Игорь чувствовал, как дрогнули пальцы Синицыной, приготовившись вырваться из захвата его руки. Если это произойдет, он точно потеряет концентрацию.

Отражение в зеркале зарябило, будто вода.

— Что за… — начала девушка хриплым, не своим голосом, и Ионов решился.

Выдохнув, Игорь представил, что зеркало превращается в ровную гладь, в которую надо только нырнуть — ни им, ни Неру не будет больно, просто сомкнется над головой прозрачная толща.

И он шагнул в застывшую воду.

А за ним в Нереальность перешла Олеся.

Олег, увидев их, подпрыгнул вверх и взмахнул своими огненными крыльями.

— Ты бы хоть головой подумал, чармандер[8], - сообщил Ионов, когда Олеся, издав громкий вопль, с ужасом отпрянула от преобразившегося в яркий факел друга и едва не уронила Игоря.

Парни переглянулись, почесали в затылках и, убедившись, что поблизости не бегают какие-нибудь голодные мерви, занялись просвещением подруги. Впрочем, быстро справившись с эмоциями, девушка уже подалась вперед, жадно впитывая информацию.

— …Круто! — Синицына бегала по небольшой площадке между домами, поднимая берцами клубы пыли и песка. — Ю-ху!

Подпрыгнув, она уцепилась руками за выпирающую сломанным ребром балку, подтянулась и полезла дальше, легко находя опоры для рук и ног в выщербленных стенах. Занимаясь спортивной гимнастикой с четырех лет и посещая скалодром каждую неделю, Олеся могла себе позволить и не такое. Забравшись на уровень третьего этажа, она села на крошащийся подоконник и замерла, смотря в сторону горизонта.

Матвеев и Ионов наблюдали за подругой снисходительно. Если Олег давно привык к Неру и считал его чем-то привычным и скучным, то Игорь прекрасно понимал восторг Синицыной — он сам все еще не мог насладиться этим миром, не понимая, что так восхищает его в серой Нереальности.