Принцесса в опаловой маске - [16]

Мы смотрим друг на друга, пока он не вздыхает и не отворачивается.

— Я слышал, ты встречалась с послом Кирении несколько дней назад, − говорит он нормальным тоном. — Думаешь, возможно избежать войны?

− Я думаю, мой отец и король Эзебо найдут соглашение, которое подойдет обоим, − говорю я осторожно.

Я знаю, что неправильно не говорить Патрику о помолвке. До сих пор эти последние месяцы тренировок с ним казались радужным пузырем: прекрасным, но без материальной формы. Его тяжело удержать, но очень легко уничтожить. И сказать эти слова вслух, прошептать о брачном контракте, равносильно уничтожению. И потом, Патрик, всегда благородный, увидит в наших разговорах неуважение принцу Кирении.

Патрик сжимает мою руку.

— Давай вернемся к тренировке, пока стража не стала подозревать.

Разочарованная, я встаю и иду за ним. Мы принимаем наши позиции, и он говорит:

− Итак, принцесса, на этот раз я хотел бы увидеть больше агрессии. Вы еще не научились правильно атаковать, и Вы слишком быстро принимаете оборонительную позицию.

Он поднимает свой меч. Я поднимаю свой, и он начинает атаковать меня.

Я нападаю один, а затем второй раз на Патрика, который легко отбивает все мои удары.

— Вилха, подождите. Вы не кусты рубите. Это не сработает в реальной битве. Вы выставляете…

Я продолжаю наступать на него с мечом, делая выпад один, второй, третий раз и еще. Я борюсь сейчас не с Патриком, и даже не с призрачным злодеем из моего воображения. Вместо этого я бью мирный договор, который выдает меня замуж за Страсбургов, хотя у меня нет ни желания, ни воли.

Патрик отступает, продолжая молча отбивать мои удары, пока он не спотыкается и не падает у корней яблони.

Возвращаясь к моим чувствам и задыхаясь от напряжения, я улыбаюсь и указываю концом своего меча ему в грудь:

− Я выиграла.

− Правда? − спрашивает он. — Посмотрите вниз на Вашу левую ногу.

Я смотрю. Незаметно Патрик вытащил кинжал из своего ботинка. Если бы я подошла чуть ближе, кинжал пронзил бы мою лодыжку.

− Ваша сила растет, − говорит он. — Но если бы я был настоящим врагом, Вы были бы мертвы после первого выпада. Вы не можете просто наброситься, не защищая себя. И Вы должны уделять больше внимания боковому зрению.

− Я не могу. — Я падаю на колени и откладываю свой меч, внезапно устав. — Маска перекрывает мое боковое зрение.

Вдруг доносятся звуки доставаемых мечей, и стража кричит со стены сада:

− Защитить принцессу!

Патрик вскакивает и хватает мою руку. Он поднимает меня на ноги и тянет за статую моей матери.

− Опустись на колени, − говорит он. Я делаю то, что он говорит, и Патрик склоняется надо мной, загораживая с поля зрения.

− Что происходит? Там кто-то есть?

− Если так и есть, они не пробудут достаточно долго, чтобы подойти к тебе.

Мой обзор закрыт статуей, но я слышу, как несутся лошади, и кричит стража. Проходит несколько минут. Я чувствую, как колотится мое сердце, и роса от мокрой травы впитывается в мое платье.

− Что происходит? — повторяю я.

− Я не знаю, возможно, ничего. Стража очень подозрительна в последнее время.

Спустя еще несколько минут Патрик приседает позади меня. Я чувствую, как его сердце бьется позади меня, когда он наклоняется ближе и шепчет:

− Страже запрещено говорить тебе или Андрею это, но у вашего отца не все идет гладко. Возможная война с Киренией не единственная его проблема. Люди в деревнях несчастны, потому что еда стоит дорого, а заработная плата низкая.

Он делает паузу и добавляет:

− Злость и голод − опасное сочетание. Добавить немного страха, и он породит зло и беспорядки. И убийство − самый простой способ отделить дом Эндевинов от короны, на которую они претендовали веками, — он замолчал. — Вот поэтому нам приказано тренировать тебя и Андрея.

Я смотрю вниз, пораженная тем, что он действительно сказал мне правду, но и отрезвленная его словами. Мы оба молчим несколько минут, пока стража не кричит:

− Все чисто!

Патрик помогает мне встать на ноги, и я оттряхиваю траву с платья. Я делаю шаг, чтобы выйти из-за статуи, но он тянет меня обратно.

− Подожди, − он смотрит на меня, его зеленые глаза блуждают по моей маске.

− Да? − говорю я, понимая, что нас никто не видит.

Он поднимает руку, и на один ужасный миг я думаю, что он закроет глаза. Вместо этого он проводит пальцем по маске. Он наклоняется ближе, пока наши губы почти соприкасаются. Но потом он вздыхает и отходит.

— Давай, − говорит он, − нам все еще нужно тренироваться.

Я киваю, радуясь, что моя маска скрывает мое разочарование.

Он поднимает мой меч и протягивает его мне, его взгляд мрачный.

— Тебе нужно лучше концентрироваться. В один прекрасный день эти уроки могут спасти тебе жизнь.

Глава 9

Элара

Карета, покидая Тулан на рассвете, могла прибыть в Аллегрию прямо перед наступлением темноты, если у лошадей хватит сил. Но из-за перегруженности пожитками Огденов и их полуголодных лошадей это заняло два с половиной дня, большую часть которых я провела, раздавленная между двумя чемоданами с платьями Серены, два из которых она просто должна была взять в Аллегрию. Но к началу третьего дня я была готова взорваться.

− Серена, ты не могла взять меньше чемоданов? − я потерла ноющий бок. — Для них не хватит и одной комнаты.