Принцесса на бобах - [33]
Он уцелел. Они — нет. Он ни в чем перед ними не виноват.
— Мама! — воскликнул Дима, разглядев наконец в толпе пикетчиков Нинину мать. — Мама! — Он двинулся к ней, раскинув руки для объятия. — Рад вас видеть!
— Какая я тебе мама? — пробормотала старуха, отворачиваясь.
— Ну, в смысле «Родина-мать зовет!», — нашелся Дима. — Мама, я всем сердцем с вами, поверьте! Как там насчет членства в партийных рядах? — зашептал он, доверительно склонившись к ней. — Я бы хотел вступить… Помочь, так сказать, и словом, и делом…
— Придуриваешься, что ли? — Старуха посмотрела на него недоверчиво.
— Пейте, товарищи! — крикнул Дима, оглядев жующих пикетчиков. — Закусывайте! Весь мир насилья мы разрушим… Мама, — он понизил голос и вытащил из кармана конверт, — здесь пятьсот баксов. Это вам на партийные нужды. Мой первый скромный взнос…
Старуха остолбенело смотрела на конверт.
— Берите, берите. — Дима вложил конверт в ее руку. — Это вам на стяги и на прокламации.
— Спасибо, товарищ. — Голос старухи дрогнул. — Спасибо. Мы отчитаемся за каждую копейку!
Было около трех часов дня. Нина с трудом открыла дверь своей квартиры: ключ не попадал в замок, и она возилась, пока не сообразила, что пытается открыть дверь ключом от почтового ящика. М-да, графиня… Вам пора подавать карету. Карету «скорой помощи». И — в Кащенко, с ветерком.
Войдя в прихожую, она глянула в зеркало. Глаза сомнамбулы — тусклые, невидящие, измученные. Сутки без сна. Сразу после ночной смены пришлось топать в подземный переход, к газетному лотку, подменять напарницу.
Нина добрела до кухоньки и открыла застекленную дверь.
За столом сидели мать и Михаил Степаныч, старичок-бодрячок, активист-зюгановец. И Дима.
Дима, с которым она мысленно распрощалась сегодня утром, сидел между ее матерью и стариканом-активистом, откупоривая вторую бутылку «Столичной». Первую они уже прикончили, и она, пустая, стояла тут же, на старенькой линялой клеенке, рядом с немудрящим набором пролетарской закуси: винегрет, селедочка, отварная картошка, посыпанная укропом…
— Вы… Ты… — пробормотала Нина, придя наконец в себя. — Вы что тут делаете?
— Пьем, — пояснил Дима, глянув на нее мельком. — Закусываем. — Он наполнил сорокаградусной стариковские чашки и себя не забыл. — Песни поем. Степаныч, давай нашу, любимую!
И Дима хлопнул ладонью старикана по спине. Старикан кивнул и затянул с чувством:
— Люди мира, на минуту встаньте!
— Стоп! — перебил его Дима. — А тост? Выпьешь с нами?
Нина, к которой был обращен этот вопрос, только немо шевелила губами.
— Тост! — Дима поднял свой стакан. — За нашу советскую Родину! Капитализм не пройдет! Но пассаран!
— Молодец! — одобрил его Степаныч. — Мы тебя перевоспитаем.
— Уже, — сказал Дима и опрокинул в себя водку. — Я записался в добровольцы.
Нина глядела на него во все глаза. Таким она его еще не видела. Димин пиджак висел на спинке стула, ворот рубашки был расстегнут, узел галстука приспущен. Дима был весел и багроворож. Одной рукой он обнимал старуху, другой старикана.
— А ну, убирайся отсюда! — приказала Нина. — Мать еще будет мне тут спаивать.
— Н-нин, как те не стыдно? — заступилась за Диму старуха. — Он не спаивает, это д-дружеское застолье… Это наш человек, Нина! Наш новый член!
— Сан Федоровна, вы меня в краску вгоняете, — заржал Дима, ловко подцепив вилкой кусок селедки. — Кайф! — И, отправив селедку в пасть, он прикрыл глаза от удовольствия.
— Во-во, это тебе не лангустов жрать-то с омарами, — заметил Степаныч одобрительно. — Лучше нашей-то селедочки ничего не бываить.
— Ты знаешь, какой он щедрый? — не унималась пьяненькая мать, укоризненно глядя на Нину. — Какое он нам пожертвова…
— Не будем об этом, — перебил ее Дима.
— Он скромный, — вставил старикан и чмокнул Димину руку, лежавшую у него на плече.
— Я скромный, — согласился Дима. — Как всякий уважающий себя большевик. Ребята, давайте споем! Нашу, партизанскую!
— Люди мира, на минуту встаньте! — завопил старикан с новой силой.
Нина повернулась и вышла из кухни, захлопнув за собой дверь. Она не знала, плакать ей или смеяться. Гнать его взашей или оставить. Зато одно она понимала твердо: рановато она с Димой простилась, не так-то просто будет от него отделаться.
— Костя, — позвала она мужа, входя в комнату. — Какого черта?! Что это за спектакль, Кость? Когда это кончится?
Костя сидел за письменным столом и стучал одним пальцем по клавишам старенькой раздолбанной машинки.
— Пусть поют, — сказал он, не отрывая напряженного взгляда от клавиш.
— Что значит «пусть»? — Нина устало опустилась на тахту. — Может, он у нас поселится вообще? Так, что ли? Ты не против? Только у нас тут и без него сумасшедший дом, мой дорогой.
— Сумасшедшим больше, сумасшедшим меньше, — заметил Костя философски. — Ну, шизик богатенький с жиру бесится… Нам что, плохо? Он вон книгу мою издает, я ради этого все стерплю, Нина.
— Что? — изумилась Нина. — Какую книгу? Ты мне ничего не говорил.
— Вот, говорю. Мой труд о судьбах демократии. Дело жизни. — И Костя с силой ударил указательным пальцем по многострадальной клавише. — Видишь, вношу поправки.
Нина оглушенно молчала. Теперь она поняла все. Оценила масштабы Диминой экспансии. Ее он купить не смог — зато без особого труда подкупил мать и мужа. Без особого труда, без особых затрат. Словно давая ей понять: смотри, как это просто, как недорого они стоят, как легко от тебя отказываются.
Надевать маски, играть роли и иметь амплуа приходится не только актерам. И не только в театре. И не только на сцене… «Милый, давай в наших отношениях безалаберной девочкой все-таки буду я?». Она положила трубку. Вернее, нажала на кнопку. Одним словом, прервала связь. Пока что только телефонную, но у нее были большие планы на будущее… Заплаканное личико Зи стояло перед глазами у драматурга. По крайней мере, Зи на это надеялась. Она в совершенстве владела умением стоять перед глазами у тех, кто мог ее обидеть… Никто не станет спорить о том, что две пылинки на шкафу – это одно, а две пылинки во Вселенной – это другое? Увы, в наши довольно странные времена, те, кто держится нейтрально, вызывает больше подозрений, чем те, кто ведет себя каким-нибудь странным образом.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Любовно-приключенческий роман, рассказывающий о легендарной японской разведчице Азэми, а так же, тайных обществах и организациях, тайных островах в океанах, которых нет на картах мира, о том, как вербуют агентов в иностранные разведки, какие эксперименты проводят гипнотизеры над людьми, работающие на службе у разных организаций и многом другом интересном и познавательном для всех категорий граждан, а особенно для тех, кто любит романы про шпионов.
Продолжение "Больше, чем любовь..." Гарри задумчиво сидел в кресле, медленно перебирая струны гитары. Его мысли были очень далеко. Наверное, именно сегодня и именно сейчас он принял решение забыть ее. Ему надоело в течении года ждать. Надеяться, что она ответит на сообщение или звонок. В эту минуту он понял, что ее больше нет. Она ушла так же неожиданно, как и ворвалась в его жизнь. Подарив лишь две ночи, полные наслаждения. Он благодарен ей. Любовь. Боль. Секс. Ревность. А будет ли счастье? Продолжение истории Гарри и Элис.
В немецком языке есть слово «hassliebe». Если по словарю, то оно переводится как «чувство, колеблющееся между любовью и ненавистью». Две стороны одной медали - ты можешь ненавидеть одного и того же человека так же сильно, как любить. Но иногда у тебя просто нет выбора.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В руководстве транснациональной компании «Харт Энтерпрайзиз» разразился шумный скандал: восьмидесятилетняя Эмма Харт в обход собственных сыновей передает бразды правления своей «империей» любимой внучке Поле.Никто не понимает, что происходит, кроме Полы и самой Эммы: она знает, что внучка унаследовала от нее деловую хватку, знание законов бизнеса, умение держать в узде соратников и бороться с конкурентами.Поле предстоит встретить свою самую большую любовь и испытать боль от самой большой утраты, прежде чем ей удастся удержать мечту Эммы: сохранить и преумножить богатство семьи.
«Людмила не могла говорить, ей все еще было больно, но она заставила себя улыбнуться, зная по опыту, что это один из способов притвориться счастливой. Он подошел к ней и обнял, грубо распустил ее волосы, каскадом заструившиеся по плечам и обнаженной груди. Когда он склонился к ней и принялся ласкать ее, она закрыла глаза, стараясь унять дрожь, дрожь гнева и возбуждения… Он ничего не мог поделать с собой и яростно поцеловал ее. И чем больше она теряла контроль над собой, тем больше его желание превращалось в смесь вожделения и гнева.
Две – до поры до времени – любящие сестры мечтают о славе голливудской звезды. Успеха добивается лишь одна. Ей же отдает предпочтение и мужчина, в которого влюблены обе девушки. Старшая, ослепленная завистью, предает свою более удачливую сестру. Безрассудная подлость приводит к скандалу и трагедии. Младшая сестра погибает, а старшей приходится навсегда покинуть «фабрику грез»…Идут годы, старшая сестра находит свое призвание в сфере, далекой от кино. Спустя много лет жизнь сводит ее с двумя племянницами – дочерьми покойной сестры.
Героиня этого романа богатая, но некрасивая молодая женщина, кажется, обречена брести по обочине жизни, завидуя счастью своих сверстниц, к которым природа оказалась более благосклонной. Однако она находит в себе силы бросить вызов судьбе и побеждает. Ненависть мужа, интриги недоброжелателей, подстроенная автокатастрофа, пластическая операция, наконец, – все это остается в прошлом, как кошмарный сон. Рождается Новая Женщина, к которой приходят уверенность в себе, вкус к жизни, успех и любовь…