Принцесса и ее рыцарь - [46]

Пальчик с длинным ноготком (и как она ухитрилась до сих пор не обломать их?) указал на жирного свиноподобного мужика, уписывающего за столиком в углу огромную курицу. Я в ужасе посмотрел на этот монолит, который был настолько увлечен процессом уничтожения несчастной птицы, что даже не заметил, как стал воспитательным пособием, и перевел недоумевающий взгляд на Ксенон.

— Жрать надо меньше, меньше надо жрать! А то девушкам жиртресты не нравятся, так и знай! — предельно доступно растолковала она и упорхнула на улицу, оставив на столе нетронутую тарелку с овощным рагу и куском буженины.

— Эльфы не толстеют! — беспомощно крикнул я ей вслед. Входная дверь, за которой скрылась девчонка, слегка приоткрылась, в проем просунулась голова Ксенон с насмешливо приподнятыми бровями и хищной улыбкой на пухлых губах.

— Правда?! По тебе это незаметно!

Бах! дверь с грохотом захлопнулась, ступени крыльца заскрипели под поспешными шагами, и вот уже со двора раздается звонкий восторженный голосок и громкий собачий лай. Выглянув в окно, я увидел, как Ксенон с ниратой в руках легко скользит по двору и, распугивая кур, фехтует «с тенью», а псина восторженно подпрыгивает рядом, явно принимая все это за развеселую игру.

Я смущенно посмотрел на Ариана:

— А ты как думаешь, неужели я располнел?

Рыцарь окинул меня преувеличенно честным и внимательным взглядом:

— Ну я не знаю… Вообще что-то есть…

— Та-ак! — Я подскочил на добрый аршин над лавкой и, в ужасе задрав рубашку, воззарился на брючный ремень.

Он был уже довольно старым и оказался застегнут на здорово растянутую дырку в середине, не пережимая и не натирая совершенно. Я недоуменно поднял голову и столкнулся с лучащимся весельем взглядом Ариана.

— Ты что, издеваешься? — громко и возмущенно догадался я и, получив утвердительный кивок, разозлился еще больше. — А ведь раньше ты таким злобным и ехидным не был! Эта девка плохо на тебя влияет!

— Мальчики, не поубивайте друг друга! — язвительно раздалось со двора. За распахнутым настежь окном веселилась Ксенон. Подпрыгнув, она ухватилась за подоконник изнутри, подтянулась и наполовину влезла в общий зал. — Что же явилось причиной столь ожесточенного конфликта?

Я посмотрел на пытающегося скрыть улыбку рыцаря, потом на лежащую животом на подоконнике девку, небрежно покачивающую согнутыми в коленях ногами, и осознал, что от людей сочувствия и понимания не дождешься, они способны лишь на насмешки и язвительные возгласы. А ведь я принц! Ко мне и относиться должны соответственно!

Эло, милый, если что-то не устраивает, мы тебя не задерживаем! — сладко мурлыкнула противная девица, словно прочитан мои мысли, послала мне нежную улыбку (насмешку выдавали лишь чуть заметно подрагивающие уголки губ да легкая издевка, вьющаяся в глубине глаз) и соскользнула обратно во двор.

Может, действительно плюнуть на все и бросить их?! Ариан не маленький, как-нибудь довезет эту стервозу до Неалона… если, конечно, она его раньше до печенок не достанет. Но потом я взглянул в прозрачные от наглости глаза этой паршивки, по-прежнему подпрыгивающей около окна, и решил, что такой радости ей не доставлю.

— Ну что, Ариан, выезжаем?

Уже садясь во дворе на лошадь, я пригляделся к девчонке и оторопел:

— Э-э-э, Ксенон… мне очень не хочется тебя огорчать, но…

— Что такое? — мигом напряглась еще стоявшая на земле иномирянка.

— Они вновь отросли…

Кто «они», пояснять ей не потребовалось. Девчонка затеребил свою темно-каштановую копну кудряшек и с ужасом уставилась на две снежно-белые прядки, скользнувшие по обе стороны груди.

— Опять… Эло, посмотри, пожалуйста, это те же удлинились или просто два других локона посветлели?

Я старательно поворошил ее волосы, но не нашел на макушке ничего похожего на короткие светлые обрезки, оставшиеся после варварского подстригания.

— Думаю, это те же самые отросли.

— Ну хоть это слава богу, — вздохнула она, аккуратно выскальзывая из-под моей руки. — Похоже, придется мне до гроба меченой ходить…

Ксенон

Белые пряди доводили меня до бешенства. Я, уже выехав из села, продолжала машинально накручивать одну из них на палец, размышляя, выдержат ли осветленные локоны атаку какой-нибудь краской типа «Лондаколор» или «Палетт» из моего мира. Что-то подсказывало, что выдержат. Если уж они за какой-то час ухитрились отрасти на такую же длину, как и все остальные пряди — почти до пояса, то им явно никакое декоративное окрашивание не страшно.

После полудня мы миновали ничем не обозначенную и потому преступно не замеченную мною границу эльфийских земель и двинулись по человеческим, то есть по иллиатадовым владениями. Шэр завывал в корзине так жалобно, что я не выдержала и выпустила его на дорогу. Щенок пришел в неописуемый восторг и со счастливым лаем понесся куда глаза глядят, опережая лошадей. Я встревожилась, в памяти была еще слишком свежа встреча со зверем-миражом, но Ариан успокоил меня заверениями о совершенной безопасности этой дороги отчасти из-за ее оживленности, отчасти из-за редкости зверей-миражей — их шкура показалась красивой не только мне, поэтому этих тварей активно истребляли для изготовления кошельков, заколок, тонких поясов и прочей дребедени.