Принц Вианы - [5]
Но все изменилось, стоило мне обнажить клинок. Гладкое, зеркально отполированное светлое лезвие. Больше всего это походило на изделия златоустовских мастеров девятнадцатого века. Но такого просто не могло быть, судя по антуражу моего окружения. Очень острое. Формой напоминает офицерский кортик советских времен, но шире и длиннее. Мастера, мать их ити; руки вырвать мало. Испортили такой прекрасный рабочий клинок в угоду показной роскоши.
— Толедо[15]? Золинген[16]? — отрывисто спросил я Филиппа, постукивая пальцем по лезвию, на котором не увидел никаких клейм.
— Нет, сир, — ответил вроде как мой оруженосец, — клинок ковали в горах басков, в Алаве[17], а вот рукоять и ножны сработали уже в цеху златокузнецов города Тура, пока вы там гостили у вашего дяди. Ювелиры там — близ резиденции владетеля франков, искусней, чем наши.
Вот и все, что можно сказать о кинжале.
А вот осмотр шпаги меня порадовал. Точнее, не шпаги еще, а узкого меча ромбического сечения, предназначенного с силой втыкать его в сочленения сплошных рыцарских доспехов. Но и фехтовать таким клинком уже возможно, а не только рубить и пырять. А это значит, что фехтовальные школы — итальянская ли, или испанская, или какие вообще тут будут — уже на подходе. В исторических рамках, конечно. Гарда была уже классически шпажная с чашкой на крестовине и защитными дугами для кисти — мечта д'Артаньяна с Портосом. Прекрасный «меч для камзола».
Украшение эфеса меня отдельно порадовало. Я подобное видел в Московском историческом музее. Техника «стальных бриллиантов» называется. Как раз в одно из моих посещений столицы реставратор Евгений Буратов восстанавливал похожее изделие тульских мастеров времен царя Федора Третьего, старшего сводного брата Петра Великого. И красиво до чертиков — вон как играют грани в мечущемся свете факела, — и боевому применению не мешает.
— Молодец, Филипп, — похвалил я паренька. — Оружие хорошо тобой ухожено. Оставь мне кинжал, а шпагу пока прибери.
— Это эспада[18], сир, — поправил меня паренек.
— Иди, отдыхай. — Я отдал ему шпагу.
Польщенный парень, поклонившись мне со шпагой в обеих руках, развернулся и шустро побежал к кострам. С охотой так побежал. Радуется, стервец, что не припахали внеурочно.
Микал все это время так и стоял рядом на коленях.
— У тебя есть неотложные дела? — спросил я его с намерением отпустить.
Парень с готовностью ответил:
— Сир, единственное мое неотложное дело — это служить вам. Все остальное может подождать. — И смотрит преданно прямо в глаза.
Умный мальчик. Далеко пойдет, если милиция не остановит. Хорошо это или плохо для моих целей, что парень такой сообразительный? А вот не угадать. Иной раз дурака проще втемную использовать.
Но все равно делать что-то надо. Время-то неотвратимо тикает. На косвенных признаках я ситуацию уже исследовал и выжал досуха, но все равно информации для принятия каких-либо решений мне жутко не хватает. А ваньку валять долго я не продержусь. Буду дурковать, как Доцент из кинофильма: «…тут помню, а тут не помню», — пока не спалюсь по-крупному. Вот тогда не факт, что смерть под взорвавшимся бензовозом будет для меня тяжелей. А умирать не хочется ни разу. Тем более что один раз я уже умер. Остается только одно — вживаться в этот мир, каким бы он ни был. И стать тем, у кого я отнял это прекрасное юное тело.
Признаваться, что «государь» ни черта не помнит, кому-то из местной золотошпорной знати чревато по определению — те ребята хваткие, сразу в свои интриги такое знание вплетут, не побрезгуют. Да еще дезы мне самому подкинут сто пудов в своих побуждениях, и ладно бы только в корыстных. Деньги потерять в этом разрезе — не самое страшное.
— Читать, писать умеешь? — продолжил я расспрос парня.
Так, навскидку спросил, для проформы, хотя положительного ответа от него совсем не ожидал. Не те времена.
— Умею, сир, — неожиданно заявил парень. — Меня замковый капеллан[19] научил, когда я мальчишкой при капелле[20] состоял.
— Мальчишкой — это сколько?
— Пять лет уже как. Даже больше.
— А сколько тебе сейчас?
— Почти семнадцать лет, сир.
— Взрослый уже, — констатировал я этот факт, чтобы хоть что-то сказать, не молчать истуканом.
Парень кивнул, соглашаясь со мной. Действительно взрослый. В эти века в четырнадцать лет уже воевать ходят. И никто в рукопашной на поле боя скидок на возраст не дает.
— Язык какой знаешь письменно или только латынь?
— Не только латынь, сир. Еще васконский.
Это что еще за диво — васконский язык? Васконский язык бывает, по логике, у народа васконов. Или васков. Los vascos. Это может даже — басков? Но это как раз легко узнается даже по косвенным признакам. Не горит особо. Есть более насущные задачи, которые решать надо здесь и теперь. Незамедлительно. Я и так целый день тут дурака валяю, когда на самом деле по лезвию бритвы хожу. Такая вот практика теории относительности.
Интересно, а на каком языке мы сейчас с ним тут трындим? У меня полное ощущение закадрового перевода, когда голос актера и голос диктора сливаются и кажется, что по-русски говорит с экрана голос иностранного актера. Такие вот выверты сознания.
Бывает и так… Нагнулся, чтобы гриб срезать, разогнулся, и все… ты уже совсем в другом месте. И не в Подмосковье, а вообще в каких-то неведомых горах. Не судьба, а просто анекдот: спустился с гор за солью, а тебя в армию забрали. На чужую войну в чужом мире, где нет двигателей внутреннего сгорания и даже дирижабли летают на паровых машинах. В этих условиях и приходится выживать студенту Тимирязевской сельхозакадемии Савве Кобчику. По местным меркам неграмотному, необученному солдату со странными идеями.
Если по воле рока ты оказался в чужом мире, будь осторожен, ибо разницу менталитетов никто не отменял. Другой мир — это даже хуже, чем эмиграция. Но что не убивает тебя, то делает сильнее. Послезнание развития техники становится не только благом, но и проклятием, привлекая внимание сильных мира того. И еще на ногах веригами повисла любимая жена с грудным ребенком. А вокруг война, которую историки потом назовут мировой. Поняв, что прогресс возможен только на основе реально существующих технологий и имеющейся квалификации туземных специалистов, Савва Кобчик не только патентует вещи «из будущего», но и окружает себя энтузиастами, которых достаточно «опылять» проверенными временем идеями и уводить от тупиковых решений — остальное они сделают сами.
Я не помню что произошло.Возможно будет трудно,возможно просто сложно,но я знаю себя.
Наш мир, как оказалось, не одинок. Другой мир был случайно открыт во время научного эксперимента, но его существование не разглашается учеными и их спонсорами, которые создали тайную организацию – орден. Своей главной целью орден декларирует заселение нового мира и незаметно для окружающих отправляет туда людей, которые здесь, на Старой Земле, посчитали себя лишними. Главный герой, неплохо устроенный в нашей жизни, лишним себя не считает, но однажды по ошибке попадает в этот новый мир с автобусом и тринадцатью юными красавицами из эскорта.
Я, Савва Кобчик, студент Тимирязевской академии, когда я попал в этот мир, то мне просто надо было выжить. И я отдался на волю течения жизни. А та потащила меня по течению вверх. В сферы, в которые я никогда не стремился и которые для меня зачастую непонятны. «Это надо всосать с молоком матери», — говорил мне генерал-адъютант ольмюцкого короля, и он оказался прав. Я постоянно попадаю в неприятные ситуации именно потому, что я даже не столько не знаю местных реалий, сколько их не чую. И не только пресловутое придворное общество, но и горские обычаи того народа, к которому я тут официально принадлежу.
Нежданная встреча в осеннем лесу перевернула всю жизни пенсионера. Получив способность ходить по реке времени, Дмитрий Крутояров даже не предполагал что к бонусам омоложения и долголетия, новой счастливой семье, он получит ежедневную напряженную работу снабженца в заповеднике ««Неандерталь»» за 40 тысяч лет до Рождества Христова. И таскать ему всё придётся из разных времён с приключениями.
Гномы, эльфы и другие расы достигли мира и теперь живут в цивилизованном обществе. Меня так «вывернуло», что я попал прямиком в офис, где моим боссом оказался добродушный орк, любящий обтягивающие костюмы и разноцветные галстуки. Пока я пытался разобраться, что в этом мире происходит, кажется, устроил настоящий зомби-апокалипсис…
Автор, с присущей ему самоуверенностью, посвящает эту повесть памяти гениального российского фантаста И. Ефремова, из романа «Час быка» которого, он использовал мотивы и некоторые имена.
Теперь он не Денис, все зовут его Дэном. Нити судеб сплетаются. Игра карателей подходит к концу. Тайное становится явным. Наконец он узнает, кто он на самом деле. Почему все то, что с ним происходило, было так важно. Вот только, от этого не легче. Пройден тяжелый путь, но то, что ожидает впереди, не кажется легкой прогулкой.
События романа происходят в современной Украине. Все настоящее: Днепр, Киев, улицы, учреждения, общежития, даже автобусные маршруты. Реальные люди: мужчины и женщины, студенты и пенсионеры, милиционеры и дачники. Реальная ситуация: к власти пришла дежурная политическая группировка и между победителями начинаются «разборки». В конце концов, президент и наибольший олигарх «заказали» друг друга. Теперь все решают снайперы. Но на сколько в самом деле реальны все те люди и ситуации? Ведь действие романа происходит не сегодня, а где-то в будущем.
В его взгляде — железо. В его осанке — сталь. Его кулаки — наковальни. Его имя — Краснослав Кувалда. Третье Отделение? Бомбисты-революционеры? Агенты рептилоидов? Его не остановит никто. Примечания автора: Все персонажи, места и события вымышлены, все совпадения случайны.
Читатель! Перед тобой — продолжение приключенческого псевдоисторического стимпанк-фэнтези «Всё, что необходимо для смерти». Да-да, несмотря на то, что «Глубина неба» — это предыстория, читать её нужно после книги «Всё, что необходимо для смерти», иначе не избежать спойлеров и непонятностей. Первая уже прочитана? Тогда вперёд, в полную приключений историю офицера Шентэла Винтерсблада до его встречи со Скади Грин! С любовью, автор.
Бойтесь желаний своих, ибо они имеют свойство сбываться. Некогда обычный человек в веке двадцать первом и ставший титулованным аристократом и офицером пограничной стражи в веке девятнадцатом, Александр проверил истинность этого утверждения на себе. Поначалу он просто очень хотел выжить в чужом для него времени и мире. Потом – жить нормально, не экономя скудное жалованье корнета-пограничника. Затем появилось еще одно желание, другое, третье… и как-то так вышло, что теперь, на шестом году новой жизни, он – оружейный магнат, изобретатель, успешный фабрикант и обладатель миллионного состояния.
Завершив свой жизненный путь в веке двадцать первом, пройдя сквозь боль, смерть и перерождение, наш современник обрел в новой жизни то, что желал больше всего. К чему стремился душой, о чем страдал сердцем, тянулся и тосковал… И пусть за окном ныне грозный и жестокий шестнадцатый век, где Русь только-только выкарабкалась из ямы долгой феодальной раздробленности и мир вокруг полон тревог и лишений. Пусть! Зато теперь у него есть настоящая семья, где его любят. А еще заботливый отец начал допускать своего наследника к семейному делу – тому самому, которым их род занимается вот уже почти шесть сотен лет.
Мало закатить камень на вершину горы. Нужно еще постараться, чтобы твой труд не пропал даром! Наш современник, волей случая сменивший век двадцать первый на девятнадцатый и ставший молодым, родовитым и… практически нищим князем, вдобавок последним в своем роду, окончательно принял новое имя и жизнь. Начав все с чистого листа, всего за семь лет достиг вершин общества, признания и успеха. Удача сопутствует князю Агреневу, но будет ли так всегда?.. Покатится ли его «камешек» легко по склону, побуждая к движению сначала камешки поменьше, а затем и большие валуны, и превратится ли его бег в неудержимую лавину? Или он остановится перед непреодолимым препятствием и станет еще одним памятником тщетности сует?
Московская Русь шестнадцатого века… Смутное и тяжелое время. С юга рубежи молодой державы постоянно пробовало на прочность Крымское ханство, с запада – королевство Шведское и Великое княжество Литовское, по стране время от времени прокатывались эпидемии и неурожаи, да и иных невзгод хватало. Кровь людская лилась что водица!.. Однако нашему современнику по имени Виктор, волей случая оказавшемуся в прошлом, можно сказать, крупно повезло, потому как в новой жизни семья ему досталась хорошая. Большая, крепкая, дружная! Семья великого государя, царя и великого князя всея Руси Иоанна Васильевича, за живость характера и исключительное миролюбие прозванного Грозным…