Принц Терний - [55]

— Так где же твои некроманты, Горгот? — спросил я.

— Мы как раз подходим к Великой Лестнице. Они найдут нас, — ответил он.

— Они вас уже нашли.

Она скользнула из-за ближайшей ко мне колонны, женщина из сновидений. Она плавно двигалась над неровным каменным полом, словно ступая по натянутому шелку. Густой и мягкий голос бархатом коснулся уха.

Похоже, ни один меч не остался в ножнах. Нубанец вскинул арбалет и взвел тетиву, натренированные мышцы руки вздулись черным шаром. Некромантка не обратила на него внимания. Она нехотя отпустила колонну, как будто не желала расставаться с возлюбленным, и повернулась ко мне. Сбоку учащенно дышал Макин. В женщине ощущалась сила и хрупкость, молоденькие принцессы часто рисуют подобные силуэты в своих альбомах. На ней были навешаны ленточки; нанесенные краской рисунки опоясывали тело, образуя серые кельтские узоры на черном фоне.

«Когда встретишь ее, беги».

— Приятная встреча, моя госпожа. — Я отвесил ей придворный поклон. «Просто беги».

— Горгот, ты привел нам гостей и привез подарки! — Ее смех отозвался у меня покалыванием в паху. «Ничего больше. Просто беги».

Она предложила свою руку. Я секунду колебался.

— А ты кто такой? — Глаза, полыхнув огнем, стали зелеными, как напоминание о далеком Тронном Зале.

— Принц Онорос Йорг Анкрат, — я взял ее руку, холодную и тяжелую, и поцеловал, — к вашим услугам.

— Челла.

Темное пламя пронеслось по моим венам. Она улыбнулась, и я понял, что такая же улыбка появилась на моем лице. Подошла ближе. От такой близости меня захлестнула волна восхищения. Вдохнул ее аромат: горький привкус древних гробниц, смешанный с горячим и терпким запахом крови.

— Сначала младшенький, Горгот, — произнесла женщина, не отрывая от меня взгляда.

Краешком глаза я увидел, как великан огромной ручищей обхватил Гога.

Внезапно воздух стал ледяным. Раздался скрежет камня о камень, отчего у меня тоже заскрипели зубы. Показалось, что зал вздохнул с облегчением и вместе с этим вздохом вверх взметнулись струйки тумана, духи, кружась бледными спиралями вокруг нас, мгновенно стали обретать форму. Я почувствовал, что палец завяз в какой-то дряни внутри черепа, который оставался у меня в руке.

Скрежет прекращался, как только все кости оказывались на своих местах. Первый скелет восстал в сложном танце взаимного сочленения, за ним следующий. Струйки тумана скрепляли кости, соединяя их в призрачную пародию на плоть.

Я видел, как Гог внезапно начал биться и извиваться, пытаясь вырваться из безжалостной хватки Горгота. Когда первый скелет направился к маленькому Магогу, тот не шелохнулся. Пытаясь высвободиться, Гог совсем разошелся. Рев, который он издал, прозвучал, скорее, комично — слишком высоковато взял, — но он был полон гнева.

Некромантка, скользнув по мне рукой, обняла. Не могу сказать, что я испытал в тот момент. Мы повернулись, чтобы посмотреть на битву Магога.

Детеныш левкротов был скелету по колено, не больше. Он увидел, как можно спастись, или подумал, что увидел, и бросился вперед. Нельзя ожидать от пятилетнего ребенка слишком многого. Мертвец схватил его костлявыми пальцами и небрежно бросил в колонну. Магог, сильно ударившись, обагрил ее кровью. Но не заплакал. Попытался подняться, когда второй скелет шагнул к нему. Кусок детской кожи содрался мгновенно, обнажив красную плоть на плече.

Я отвел взгляд. Даже несмотря на прижавшуюся ко мне податливым телом Челлу, это зрелище вызвало во мне горечь, сам не пойму отчего. Я отыскал глазами бьющегося Гога. Теперь Горгот удерживал его обеими ручищами, очень сомневаюсь, что даже я смог бы высвободиться, держи он меня только одной. Но оказывается, я не представлял, какой силой обладает такое маленькое существо.

Скелет держал Магога одной рукой и двумя костлявыми пальцами собирался выдавить ребенку глаза.

Впечатление было такое, словно разразилась гроза, только не пойму где, может, внутри меня. По безлунному ночному небу метались молнии, выхватывая из темноты фрагменты земли. Голова наполнилась рыданиями ребенка, который все не успокаивался, даже когда я прикрикнул на него. Я напряг все мышцы, пытаясь сдвинуться с места, но тело словно парализовало. Тернии удерживали меня. Оставаясь в объятиях некромантки, я следил, как пальцы скелета приближаются к черным омутам глаз маленького левкрота.

Когда костлявая рука разлетелась на части, я был удивлен не меньше остальных. Только большому арбалетному наконечнику под силу сделать такое. Нубанец повернул голову в мою сторону и отвел взгляд от своего оружия. Я увидел белый полумесяц его улыбки, и тело обрело подвижность. Я ударил снизу вверх, резко и сильно. Черепом заехал прямо по лицу некромантки, раздался восхитительный хруст.

30

Что ни говори, а нубанец — кремень. Не встречал человека надежнее. Хозяин своему слову. Многие братья обращались к нему за советом. Обычно у людей с большой дороги совести ни на грош, но он никого не осуждал и никому не рассказывал, что о них думает.

Я освободил ножны и, повторяя дугу фамильного меча, оказался перед некроманткой. Мой клинок особенный, о нем говорят, что он заставит кровоточить даже ветер. Но острие рассекло пустоту, издав шипящий, словно при порезе, звук.