Принц Полуночи - [61]

Серый, похоже, заинтересовался ею, потому что вернулся, высоко поднимая ноги. Гнедой последовал за ним и, опустив голову, стал вынюхивать траву под грязью и снегом. Ли медленно приблизилась и поймала его. Серый негодяй остановился и посмотрел на них, втягивая в себя снежный ветер широко раздутыми ноздрями. Она повела гнедого по дороге. Через мгновение послышались ровные шаги серого. Поколебавшись секунду, серый подошел к ней, шлепая копытами по жидкой грязи. Она похлопала его по шее, разрешив потереться мордой о ее тело.

— Так где же он? Он жив?

Негодяй пожевал развевающийся конец ее шарфа, потом уши его настороженно поднялись. Обе лошади подняли головы, когда над пустошами разнесся долгий одинокий волчий вой.

Наверное, он мертв.

Негодяй мог бы улизнуть или быть отпущен, но Немо никогда по доброй воле не оставил бы Сеньора, чтобы бродить в одиночку.

Казалось, волк трогательно счастлив видеть ее. Ли вспомнила, как Эс-Ти обычно приветствовал своего мохнатого друга. Она присела на корточки, позволяя Немо лизнуть лицо и положить грязные лапы на плащ. Потрепала и потрясла его голову, зажав обеими руками, глубоко зарывшись пальцами в его влажную шерсть. Он восторженно извивался, скуля.

Ли вела свой небольшой отряд вдоль стены, пока укрепление не исчезло, сглаженное столетиями до уровня земли. Она знала эти места со всей любознательностью ребенка, любившего приключения. Ей хорошо известны Колючие Двери, Кровавый Проем, Трясина. Ли помнила, что нельзя останавливаться и просить приюта в жилище под названием «Ручей Девиот» — пристанище воров.

Немо рыскал впереди, часто возвращаясь, чтобы прижаться к ней и облизать руки или лицо. Ветер сильно дул им в спину. Ли семенила вдоль дороги, пока не нашла валун, с которого можно было забраться в седло гнедого.

За проемом стена снова поднялась, и с высоты Уиншилдс она могла вглядеться в длинные базальтовые уступы Пил-Крэг и Хай-Шилд: их склоны переходили в черные скалы, глядящие на север, хмурые и молчаливые, как тени римских воинов.

Что, если он мертв?

В ней спорили гнев и страх. Тупица, тупица! Его глупость выходила за пределы ощущения опасности. Безумец! Как будто это игра.

Что, если он мертв?

Ли подумала о Чилтоне — о его возможностях. Она обхватила руками шею гнедого и уткнулась лицом в его гриву. Теплый густой запах лошади наполнил ее нос, заставил в ее ушах зазвучать голос Сеньора, спокойный и ровный, приказывающий ей дотронуться до разбитой морды серого негодяя.

Неожиданно ее лошадь подняла голову. Ли выпрямилась, смаргивая хлопья снега и навернувшиеся на глаза слезы. Серый чуть фыркнул и зарысил вперед, навострив уши.

На другой стороне ущелья, где каменное укрепление огибало холм, лицом к ним стоял всадник на вороной лошади. Серый добрался до дна лощины и пустился легким галопом, взбираясь на склон. Немо сделал взволнованный курбет.

Сердце Ли сжало внезапное предчувствие. Она разрешила беспокойному гнедому кинуться вниз по снежному уклону.

Конечно же, это Сеньор смотрит на нее из-под потемневшей от влаги треуголки, хотя ничем не доказывал, что знает ее. Серый взобрался на противоположный склон и остановился перед вороным. Немо шел рядом с Ли, взволнованно внюхиваясь в воздух и неуверенно опустив хвост. Лошади шарахались в сторону. Всаднику приходилось сдерживать свою лошадь, пока серый танцевал вокруг, выдувая тучи пара.

Вороной отступил. Его силуэт четко вырисовывался на фоне серого неба. Ли внезапно поняла, что на нем сидят двое. Она сдержала лошадь. Сердце ее колотилось.

Сидевший впереди перекинул ногу через гриву вороного и спешился. Второй седок бесформенной съежившейся массой остался в седле. Немо внезапно помчался вперед, перепрыгивая с камня на камень по самому крутому склону ущелья. Добравшись до его верха, волк подпрыгнул, приветствуя человека. Ли оставили всякие сомнения.

Она сидела в седле, окаменев от радости и ярости, чувствуя себя настолько незащищенной и слабой, что, казалось, слабое дуновение может сбросить ее на землю.

Сеньор обнимал Немо, разрешая восторженному волку облизывать себе лицо, потом оттолкнул его. Огромные хлопья снега падали и взметались между ними в порывах ветра. Он стоял неподвижно, глядя вниз на Ли.

Живой. Совершенно живой, прежний!

И несомненно, такой же самодовольный, как и всегда. Зимний воздух сжимал ей горло и обжигал глаза.

Гнедой внес ее на склон гигантскими шагами. Когда она приблизилась, Эс-Ти придержал вороного.

— Добрый день. Как необычайно приятно снова встретить вас.

Лицо его оставалось неподвижным. Ни насмешливой улыбки, ни самоуверенного излома озорных бровей.

— Солнышко, — произнес он наконец странным невыразительным голосом.

Этот безжизненный голос заставил ее крепче сжать пальцы на поводьях гнедого.

— Что случилось?

Он пристально посмотрел на нее.

— Мне следовало бы знать, что вы все же сумеете сюда добраться.

Эс-Ти отвернулся от ее вопросительно нахмурившихся бровей. Его рука лежала на шее вороной лошади, потом он прислонился к ней лбом, словно не желая смотреть на Ли.

— Вы — друг? — спросил женский голос. Фигура в седле отвела от лица черную вуаль. На Ли опасливо посмотрели голубые женские глаза.