Принц Николас - [19]

Оливия пытается проскользнуть мимо него, но он хватает ее за руку.

Кажется, Оливии больно.

Мое самообладание щелкает, как прутик.

– Убери от нее свои руки.

Мой голос не такой громкий; ему и не нужно таким быть. В нем присутствует особая власть, побочный эффект моей жизни.

Мужчина смотрит вверх, они оба, и он отбрасывает руку Оливии, когда я приближаюсь. Этот тип открывает рот, чтобы возразить, но слова застревают в его горле.

– Вы… вы…

– Не важно, кто я, – прерываю я. – Кто ты, черт возьми?

– Я… Я Стен Марксум из «Уилфорд Коллекшенс».

– У меня все под… – начинает Оливия, но я прерываю ее.

– Что ж, Марксум, как леди и сказала, ее отца здесь нет, поэтому предлагаю вам уйти. Сейчас же.

Он пыхтит, выпячивая грудь, как какая-то маленькая неприятная рыбка, которая перешла дорогу очень злой акуле.

– Я веду дела с Хэммондами. Это не ваша забота.

Он поворачивается обратно к Оливии, но я встаю перед ней, отрезая ему путь.

– Я только что сделал их своей заботой.

Как я говорил ранее, большинство людей – гребаные идиоты, и этот чудак яркий тому пример.

– Николас, ты не должен…

Это первый раз, когда она назвала меня по имени. И я не могу насладиться этим, не могу смаковать звук, сорвавшийся с ее губ, или увидеть выражение ее лица. А все потому, что этот чудак стоит передо мной. Это приводит в бешенство.

Я щелкаю пальцами.

– Карту.

– Что?

Я двигаюсь вперед, заставляя его отступить, – посмотрим, как ему самому понравится.

– Визитную карту.

Он вылавливает одну из кармана; у нее погнут угол.

– Я передам визитку мистеру Хэммонду. Здесь ты закончил. Дверь там – используй ее или я покажу тебе как.

Когда он ушел, я повернулся к Оливии спросить в порядке ли она, и я бы соврал, если бы сказал, что не ждал небольшой благодарности. Может, с помощью ее рта и, надеюсь, рук, и просто, может быть, если она будет очень благодарна, то привнесет немного ласки в мою жизнь.

Она выбирает рот, все в порядке.

– Кем, черт возьми, ты себя возомнил?

Она упирается руками в бедра, ее щеки раскраснелись, и она в ярости. Стояк был бы ошеломляющий, но она в бешенстве.

– Ты хочешь, чтобы я перечислил все свои титулы?

– Это не твое дело! Ты не можешь просто прийти сюда и… и так себя вести.

– Я помогаю тебе.

– Я не просила тебя о помощи! – она негодует. – Я справляюсь!

– Справляешься? Это было до или после того, как он загнал тебя в угол и схватил за руку?

Мои глаза опускаются к ее предплечью и воспаленным, алым точкам, которые теперь проступили. Отпечатки пальцев. Почти синяки.

– Сукин сын, – нежно, но настойчиво я беру ее за локоть, рассматривая ближе. – Я должен был ударить этого ублюдка, когда у меня был шанс.

Оливия убирает руку.

– Если его нужно будет ударить, я сделаю это сама. Я не знаю, что ты думаешь о случившемся, но мне не нужно, чтобы ты ехал сюда на своем белом коне. Я забочусь о бизнесе – я забочусь о себе, – все в порядке, – она убирает волосы от лица и вздыхает. – Ты сделал свое доброе дело, так почему бы тебе не уйти?

И я задыхаюсь.

– Ты… выгоняешь меня?

Есть женщины, готовые отдать свои яичники, лишь бы оставить меня возле себя – половина вообще-то даже пыталась, – а она выкидывает меня на улицу. Из-за пустяка. Какого хрена?

– Да, думаю это так.

Я поднимаю руки вверх.

– Хорошо. Я уйду.

Но только сейчас.

– Ты сумасшедшая, – я указываю пальцем на свой череп. – Ты рехнулась, дорогая. Возможно, кто-то должен тебя осмотреть.

Она показывает мне средний палец.

– А ты королевский хрен. Смотри, чтобы тебе задницу дверью не прищемило.

Этого не случится.

* * *

Черт возьми, вспоминая о шизофрениках, Оливия – настоящий псих. Она великолепна, без сомнений, но у нее проблемы. А я взял за правило не совать свой член в девушку, которая готова отрубить его после секса.

Я сижу во внедорожнике, мы стоим в центральном ряду по пути в отель.

– Принц Николас, могу я дать вам совет? – спрашивает Томми.

Видимо я говорил вслух.

– Заткнись, Томми, – произносит Логан с водительского места.

Близость порождает фамильярность, а парни из моей службы безопасности рядом со мной уже несколько лет. Они молоды, им всем за двадцать, но их приятная внешность опровергает их смертоносные способности. Как стая щенков немецкой овчарки, их внешность может сбить с толку, но их укус ужасен.

– Все в порядке, – я встречаюсь со светло-карими глазами Томми в зеркале заднего вида, он сидит позади меня. – Какой совет?

Он чешет затылок.

– Я думаю, девушка была смущена.

– Смущена?

– Да. Она как моя младшая сестра, Дженни. Она красивая девушка, но однажды у нее на лбу выскочил прыщик, и он был таким большим, что делал ее похожей на членорога. А она должна была пойти…

Джеймс на переднем пассажирском сиденье читает мои мысли.

– Что за чертов членорог?

– Это выражение такое, – объясняет Томми.

Джеймс поворачивается, чтобы посмотреть на Томми, его голубые глаза блестят.

– Выражение чего?

– Когда… у кого-то появляется что-то большое на лбу, похожее на член.

– Разве это будет не единорог? – задается вопросом Джеймс.

– Ради всего святого, – прерывает его Логан. – Не могли бы вы забыть про гребаных единорогов или членорогов, или как там его…

– Бессмыслица! – утверждает Джеймс.