Принадлещащая Чейзу - [11]

— Скажи: «Да», — его просьба хрипловатым голосом на ухо звучала так сексуально. — Позволь мне.

Охваченная непреодолимой страстью, говорить она уже не могла, только коротко кивнула. Жасмин хотела его и ни за что не откажется от секса и умопомрачительного оргазма, который Чейз молча обещал взглядом.

Мужчина продолжал двигаться, мучая её каждым касанием своей напряженной плоти к лону. Чувствовалось, что он большой и твердый, и определенно мог подвести женщину к той грани, когда она теряла самообладание и могла только умолять о продолжении. Жасмин только хотела сказать об этом, когда Чейз поднял её чуть выше.

— Обхвати меня ногами.

Жасмин подняла ноги выше, желая чувствовать кожей кожу, а не рубашку. Какая-то часть неё очень жалела, что они не обнажены, но это означало бы, что им надо прерваться, чтобы раздеться, а она была уже слишком близка к оргазму, чтобы останавливаться сейчас. Она изнывала от желания, у неё не осталось сил терпеть эту сладкую муку. Противопоставить что-либо влиянию на неё Чейза Вудса Жасмин не могла.

Он негромко зарычал, и этот животный звук возбудил её еще больше. Жасмин вспомнила, что он был не совсем человеком. Но это не то чтобы отпугивало. Наоборот, это только усиливало желание, чтобы он, наконец, взял её. Чейз чуть отстранился, но сразу же вернулся. Большая головка его члена уперлась во влажный вход её лона и остановилась.

Жасмин качнула бедрами, желая его, призывая не медлить.

— Чейз, — настаивала она. — Ну, давай же!

— Назад пути нет, — прорычал он «тем самым тоном». — Ты моя.

Неожиданно, он подхватил её задницу своими большими ладонями, и сам подался вперед. Жасмин застонала, ощущая, как он проникал в неё. Как она и предполагала, он был огромен и заполнил её всю. Она была уже влажная и готовая, и нервные окончания внутри киски послали волну экстаза прямо в мозг, в тот момент как его член полностью вошел в неё. Жасмин едва ли осознала, что в этот момент выкрикнула его имя.

— Вот черт, — прорычал он. — Я знал это.

Какой-то частью сознания она задумалась, что бы это могло значить, но тут он начал двигаться внутри неё, мощно, врываясь глубоко снова и снова. И не осталось места ни для чего, кроме тяжелого дыхания, звука их тел, ударяющихся друг о друга, и жадной потребности достичь того места, которое они оба так искали. Первой достигла пика Жасмин. Оргазм, накрывший её, был так силен, что она усомнилась в способности пережить подобное. Её тело задрожало, и Чейз последовал за ней, когда внутренние мышцы Жасмин сжались вокруг него, трепеща от нахлынувшего удовольствия.

— Сукин сын, — Чейз задыхался, его тело тоже дрожало.

Жасмин чувствовала, что он тоже кончал. Сильные струи семени пролились в неё. Она чувствовала каждый его взрыв, когда Чейз, застонав, прижался лицом к ее шее. Это только усиливало её собственный оргазм, и она была уверена, что Чейз тоже чувствовал больше, чем это было возможно. Мощные толчки сменились резкими подрагиваниями.

* * *

Чейз едва держался на ногах. Было чудом, что его колени не подогнулись, но он слишком боялся, что Жасмин может удариться, если они упадут на пол. Она была его слабостью во всех смыслах, как физически, так и эмоционально. Это то, как Чейз чувствовал себя, держа её на руках.

Он знал, что Жасмин — особенная, с того самого момента, как они встретились в первый раз, и убеждался в этом все больше с каждой проведенной рядом с ней минутой, когда они занимались поисками дома для него. Было так тяжело уйти от Жасмин после того, как сделка, наконец, была оформлена, но девушка была слишком милой, он не хотел напугать её, показав тот мир, в котором жил.

И Чейз предпочел отпустить её, не нарушая милое неведение о существовании Других. Было бы невозможно скрывать свою вторую сущность, начни они встречаться. Он бы не удержал себя в руках, и Жасмин бы заметила его глаза, меняющие цвет, а также клыки, появляющиеся в моменты страсти. Можно было бы заставлять её забывать это, контролируя разум девушки, но слишком частое воздействие на память могло привести к сумасшествию.

Все это изменил изгой. Жасмин могла умереть, и Чейз не допустит повторения подобного. Её работа сопряжена с риском встретить неприятных незнакомцев и реальной возможностью навредить ей, ведь Жасмин часто вынуждена оставаться с ними наедине. Чейз должен был это предвидеть, но был слишком сосредоточен на сохранении её в неведении относительно того, что люди находятся в пищевой цепочке ниже, чем они предполагали.

Последние сомнения, делать её или нет своей спутницей, у него пропали. И его волчья натура, обычно не сильно себя проявляющая, рвалась наружу с удвоенной силой. Животные инстинкты внутри кричали о том, что она его. Та самая. Член ныл, оставаясь напряженным даже после того, как Чейз кончил, и ему не хотелось выходить из нежного лона Жасмин так скоро.

«Я добьюсь, — сказал он себе. — Она моя. Но я должен быть внимательным к ней, мне не надо оставаться в ней долго».

Было так трудно развернуться и пойти с ней к кровати. Он действительно чувствовал себя неуверенным и слабым. Это было еще одним доказательством того, что Жасмин — его пара. Таким поганым способом его природа показывала даже самым жестоким из его рода, что они не могли быть полноценными без того, кто разделит с ними их жизнь, подчеркивая это физической слабостью.