Примус - [12]
- Знаете, я еще девушка. Так странно, правда? И говорят, что все зависит от первого мужчины: будет потом женщина счастливой или нет. Сказка про Спящую красавицу - она как раз об этом, только зашифровано по Фрейду. Надо чтобы разбудил прекрасный принц. Разбудил женщину.
Ее низкий голос и вибрировал, как у вакханки, - такой не подобает невинной деве.
Герой не отвечал, а она прижалась к нему так, что никуда не деться было от давления золотого треугольника. Счастье просто, что он недавно разрядился!
- Про вас как раз рассказывают. Вы можете это сделать - мне? Потому что мне уже пора наконец. И не думайте, мне уже восемнадцать, уголовный кодекс не запрещает.
Восемнадцать лет ей, наверное, уже стукнуло, это верно.
- Но если вы относитесь так серьезно к раскрытию своей женственности, почему бы вам не попробовать в первый раз с мужем? Или вообще по любви?
Пока не накатит, Герой всегда говорит иронично про все эти страсти-лежасти.
- Может быть, я кого-то полюблю, а умеет он плохо. Ведь бывает, правда? Кто-то в бильярд играет как бог, а кто-то и подставки мажет, только сукно кием портит.
Очень образно. Герой только улыбнулся, но промолчал.
- От такого начала вся любовь лопнет и останется след на всю жизнь. Моральная травма. В некоторых африканских племенах специальные жрецы это делали. Профессионалы.
Подковалась девушка по столь насущному вопросу.
- Не сейчас же я прошу. Давайте завтра. Я к вам в гости приду. Вы ведь один живете верно?
Все она про него проведала заранее.
- Нормальная услуга, как в африканском племени, - повторила она самый убедительный свой довод. - Священный обряд. И сроки у меня безопасные в эти дни.
Чело ее оставалось таким же чистым, тогда как бедра и живот выделывали отдельный танец - будто две параллельных души жили в одном юном теле.
- Дефлорация, выражаясь научно, - пояснила она, не омрачившись челом, а бедра сделали при этом особенно лихой заворот.
Герой аккуратно отделил от себя Ариадну, вспомнив некстати: "И отделил Бог воду от тверди" - примерно так, кажется, сказано в Книге Бытия. Вот и они с Ариадной уже почти так же перемешались, как твердь с водой. Которые на самом деле отделить одну от другой ведь невозможно, библеист немножко преувеличил.
Отделил аккуратно и вышел на воздух. Девушка, однако, увязалась за ним.
- Вы ведь уже согласны, да? Или мне показалось по ощущению?
Ощутила - своим чутким треугольником.
Он молчал и улыбался. Это он умеет. Жалкие дураки, которые слишком много болтают перед женщинами. Ему это ни к чему.
Однако столь серьезных продуманных предложений даже Герой еще никогда не получал. Он оценил этнографические экскурсы юной девы на темы дефлорации. Не так уж плохо придуман обряд у этих африканцев. Ведь сколько женщин страдают оттого, что им с первого раза неправильно поставили половой акт - фригидность получается, болезни всякие. А эти африканские жрецы были, надо полагать, такими же мастерами, как сам Герой, - и сразу ставили девушкам правильную физиологию. Ну все равно как опытный педагог правильно ставит голос в консерватории. А потом уж с правильно поставленным женским аппаратом молодые женщины могут принимать и обыкновенных, не слишком мастеровитых мужчин - и получать с ними удовольствие, а паче укреплять здоровье. Очень разумно. Не во всем европейская цивилизация - самая передовая. Вот какие-то негры подошли мудро, не наворотили вокруг простого и ясного секса наших истерических сложностей. А ведь для женщины ее реальная жизнь куда важнее всех телефонов и телевизоров! Значит, та негритянская культура человечнее и выше? И стало быть, родись Герой в соответствующем племени, быть бы ему жрецом, распечатывающим девственниц. Работа как работа - при должном таланте...
Но хвалить вслух африканскую методу он не стал.
- Надо в Комарово возвращаться, - сообщил он невпопад. - К родному пепелищу. А то зачем в городе травиться?
И плавным жестом он словно бы обнял окружающую благодать.
- Мне тоже всегда хотелось в деревне поселиться! - подхватила она с совершенно неуместным энтузиазмом.
Но он не придал значения такому совпадению чувств.
- Не в деревне, а в таком гибридном месте: чтобы жизнь городская, а воздух сельский. Гибридном и грибном.
- Грибы - очень таинственные плоды. Мистические фрукты, - сообщила девственница. - Мужские метафоры.
С такой терминологией Герой тоже встретился впервые: надо же - метафоры!..
Светка вовремя позвала пить чай:
- Шурка торт принес. Врет, что спецзаказ от "Европы".
- Да я чтобы врал, - не понял юмора Шурка. - Да у меня всегда - фирма!
- Врет, - подхватил и Женька. - В булочной на углу покупал. Налетайте, братцы.
Герой вернулся на свое прежнее место - рядом с Борей Куличом. На фоне лиц, взбодренных и разрумяненных танцами, Боря смотрелся еще более бледным и мрачным.
Женька сразу же заорал с новой силой - отдохнул:
- Ну что, каковы наши бабели? Как сказал Буденный, хорошего бабеля лучше держать в руках, чем читать.
- Чего - бабель? Бабель всегда простая и готовая, - не растерялась Светка. - Зато смотря какой мобиль!
- Мобиль - это хорошо. Обогатила наш великий и плакучий, - захохотал Женька.
В книгу писателя и общественного деятеля входят самая известная повесть «Прощай, зеленая Пряжка!», написанная на основании личного опыта работы врачом-психиатром.
«БорисоГлеб» рассказывает о скрытой от посторонних глаз, преисполненной мучительных неудобств, неутоленного плотского влечения, забавных и трагических моментов жизни двух питерских братьев – сиамских близнецов.
Михаил Чулаки — автор повестей и романов «Что почем?», «Тенор», «Вечный хлеб», «Четыре портрета» и других. В новую его книгу вошли повести и рассказы последних лет. Пять углов — известный перекресток в центре Ленинграда, и все герои книги — ленинградцы, люди разных возрастов и разных профессий, но одинаково любящие свой город, воспитанные на его культурных и исторических традициях.
В новую книгу ленинградского писателя вошли три повести. Автор поднимает в них вопросы этические, нравственные, его волнует тема противопоставления душевного богатства сытому материальному благополучию, тема любви, добра, волшебной силы искусства.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В новом романе популярного петербургского прозаика открывается взгляд на земную жизнь сверху – с точки зрения Господствующего Божества. В то же время на Земле «религиозный вундеркинд» старшеклассник Денис выступает со своим учением, становясь во главе Храма Божественных Супругов. В модную секту с разных сторон стекаются люди, пережившие горести в жизни, – девушка, искавшая в Чечне пропавшего жениха, мать убитого ребенка, бизнесмен, опасающийся мести… Автор пишет о вещах серьезных (о поразившем общество духовном застое, рождающем религиозное легковерие, о возникновении массовых психозов, о способах манипулирования общественным мнением), но делает это легко, иронично, проявляя талант бытописателя и тонкого психолога, мастерство плетения хитроумной интриги.
В жизни каждого человека встречаются люди, которые навсегда оставляют отпечаток в его памяти своими поступками, и о них хочется написать. Одни становятся друзьями, другие просто знакомыми. А если ты еще половину жизни отдал Флоту, то тебе она будет близка и понятна. Эта книга о таких людях и о забавных случаях, произошедших с ними. Да и сам автор расскажет о своих приключениях. Вся книга основана на реальных событиях. Имена и фамилии действующих героев изменены.
С Владимиром мы познакомились в Мурманске. Он ехал в автобусе, с большим рюкзаком и… босой. Люди с интересом поглядывали на необычного пассажира, но начать разговор не решались. Мы первыми нарушили молчание: «Простите, а это Вы, тот самый путешественник, который путешествует без обуви?». Он для верности оглядел себя и утвердительно кивнул: «Да, это я». Поразили его глаза и улыбка, очень добрые, будто взглянул на тебя ангел с иконы… Панфилова Екатерина, редактор.
«В этой книге я не пытаюсь ставить вопрос о том, что такое лирика вообще, просто стихи, душа и струны. Не стоит делить жизнь только на две части».
Пьесы о любви, о последствиях войны, о невозможности чувств в обычной жизни, у которой несправедливые правила и нормы. В пьесах есть элементы мистики, в рассказах — фантастики. Противопоказано всем, кто любит смотреть телевизор. Только для любителей театра и слова.
«Неконтролируемая мысль» — это сборник стихотворений и поэм о бытие, жизни и окружающем мире, содержащий в себе 51 поэтическое произведение. В каждом стихотворении заложена частица автора, которая очень точно передает состояние его души в момент написания конкретного стихотворения. Стихотворение — зеркало души, поэтому каждая его строка даёт читателю возможность понять душевное состояние поэта.
Спасение духовности в человеке и обществе, сохранение нравственной памяти народа, без которой не может быть национального и просто человеческого достоинства, — главная идея романа уральской писательницы.