Приманка - [59]

Уэлш бросил на Мадди такой взгляд, что она содрогнулась. Глаза у него были злобными, щеки покраснели от ярости.

– Помнишь, когда мы разговаривали с тобой, я пообещал, что в следующий раз дам тебе понаблюдать за тем, как я буду убивать. Вот чего ты добился своими угрозами, Маккейб. Я отвезу твою подружку в какое-нибудь укромное местечко и пристрелю ее. А еще я запишу все это на видеопленку. Я обязательно отошлю ее тебе, чтобы ты смог посмотреть.

– Подожди, – сказал Сэм, но Уэлш его не слушал.

Он держал телефон у лица Мадди. Она смотрела на него, ей хотелось кричать, плакать, умолять…

– Можешь попрощаться, – сказал ей Уэлш.

– Сэм, – начала Мадди. Она ничего не могла с собой поделать, голос ее задрожал.

Она услышала какой-то звук – как будто он с трудом сделал вдох.

И тут Уэлш отключил телефон.

– Ты записала это? Ты все записала? – возбужденно прокричал Сэм. Сердце у него билось так сильно, как будто он пробежал сто километров.

Гарднер сидела рядом с ним, на переднем сиденье своей машины на парковке Мадди. Магнитофон был у нее на коленях. Пожалуйста, молил про себя Сэм. Пожалуйста.

– Времени не хватило, – сказала она.

– Ты, – сказал Уэлш, с ненавистью взглянув на Мадди. – Это ты все рассказала ему? Ты назвала ему мое имя.

– Да, – ответила Мадди, не видя уже смысла в том, чтобы лгать.

Уэлш выругался, а потом ударил ее по лицу тыльной стороной ладони.

– Если бы я убил тебя той ночью в твоем номере, ничего этого не случилось бы. Но я сделал ошибку, одну маленькую, но очень серьезную ошибку – кто бы мог подумать, что в гостинице остановились две Мадди Фицджеральд? Все летит к черту из-за тебя.

Он еще раз ударил ее. Мадди застонала и вжалась в дверь. А потом, когда на глаза у нее навернулись слезы и все поплыло от боли, она увидела, что телефон оказался на ее сиденье.

Он лежал между ней и спинкой сиденья, и если она немного подвинется вперед, ну совсем немного, то сможет дотянуться до него руками.

Но он ни в коем случае ничего не должен заметить.

– Почему бы тебе не оставить меня в покое? – спросила она, чтобы как-то отвлечь его от того, что она собиралась сделать. – Я тебе ничего плохого не сделала.

Она немного продвинулась вперед. Если бы ей теперь удалось ухватить телефон…

– Потому что меня ждут большие дела. Ты, может быть, когда-то видела меня, узнала меня, сказала об этом кому-то – и тогда мне моих планов не видать. То же с другими. Все они – скелеты в моем шкафу, а я пытаюсь его очистить.

– Я бы никогда ничего про тебя не рассказала, – сказала она, потихоньку передвинув сцепленные наручниками руки и дотрагиваясь до телефона. – Я никому ничего и сейчас не скажу, если ты меня отпустишь.

Это было, конечно, ложью, и она знала об этом, но ей надо было как-то заговорить ему зубы, чем-то отвлечь его, чтобы он не догадался, что она задумала.

– Ну ладно, хватит.

Он тяжело дышал, она чувствовала, что он все больше и больше злится. С сильно бьющимся сердцем ей удалось наконец взять телефон.

– У меня есть на тебя планы.

Голос у него стал задумчивым, он посмотрел на нее. Мадди застыла на месте. Неужели он понял, что она собиралась сделать? Неужели он догадался?

Но он опять перевел взгляд на дорогу.

– Я собираюсь убить тебя. А потом позвоню твоему дружку и расскажу, где тебя найти. Когда он приедет, я убью и его. Он собирался использовать тебя в качестве приманки, чтобы заманить меня в ловушку? Так вот, я сам использую тебя как приманку и убью его.

Уэлш держал телефон у нее перед лицом, когда говорил, чтобы Мадди попрощалась с Сэмом.

Она смотрела на телефон, представляя себе лицо Сэма на другом конце провода. Зажав теперь телефон в ладони, она сосредоточилась, стараясь представить себе, как там были расположены кнопки.

Она произнесла про себя краткую молитву, а затем нажала на кнопку – как она надеялась, на «перезвон».

Сэм в это время ехал на машине с Гарднер. Он вез ее в гостиницу, где у них была штаб-квартира, когда зазвонил телефон. Он выхватил его и посмотрел на определитель номера.

На экране высветилось: «Ошибка».

Ему показалось, что сердце у него остановилось, а весь мир отодвинулся куда-то и стал совсем маленьким. Когда он откидывал крышку телефона, он увидел, как дрожат у него пальцы.

– Маккейб, – сказал он.

– Ты ведь его ненавидишь, правда? – сказала Мадди, продолжая разговор. Она должна была это сделать, потому что знала, что Сэм обычно говорит «Маккейб» и все.

– Черт побери, да, я ненавижу этого примерного типа, который только и знает, что работать. Он у нас неподкупный. – Уэлш произнес это с издевкой, как ругательство. – Он начал копаться в старых делах, которые были уже закрыты. Списаны. И он начал пытаться раскрыть их в свободное от работы время. Я должен был отвлекать его, чтобы он не обнаружил, что это я убил Лероя Баумана.

– Лероя Баумана? – спросила Мадди. Ей оставалось только надеяться на то, что она нажала на нужную кнопку.

– Еще одного неподкупного спецагента, – ответил с ненавистью Уэлш. – Я побоялся, что, если я разделаюсь с Маккейбом, пока он занимается делом Баумана, кто-то может связать это воедино и заподозрить меня. И вот поэтому я постоянно посылал Маккейба в другие города, как-то отвлекал его, пытался подстроить дело так, что его могли убить по другой причине. А еще мне надо было расчистить прошлые завалы, как я тебе уже говорил.