Приливами потерянной луны - [29]

— Кто они? Их что, много? Кто? Мои двойники?

— Да нет! Ваш двойник и его дочь!

— Дочь?

— Да, — крикнул раздражённо Гарри.

— Смотри, — вдруг обратилась Лирена к отцу, — а он и вправду как будто понимает и отвечает ему.

— Да, да, вижу, — ответил Лайхам, внимательно придвинувшись ближе к приёмнику.

— Что там за свист?! — снова закричал из приёмника Барсуков. — Выключи это скорее.

— Какой ещё свист, — непонимающе ответил Гарри.

— Эй, — игриво произнесла Лирена, придвинувшись к приёмнику, — гуанакро-опус, привет!

— Вот, опять!!! Опять это!!! — истошно закричал Барсуков. — Выключи этот звук… это непереносимо!

Фулмен вдруг как будто прозрел.

— Ну-ка помолчите! — крикнул он Лирене и Лайхаму.

Они посмотрели на инспектора и молча отодвинулись от плюющегося шумом приёмника.

— Профессор, сейчас ничего мне не говорите, отвечайте только тогда, когда я вас буду об этом просить, — громко и раздельно произнёс Гарри, — вы слышите?

— Зачем это? — возмутился Барсуков сквозь шум помех.

— Так надо! — рявкнул злобно сыщик.

— Хорошо.

— Так, — Гарри вытер лоб, ставший горячим и мокрым, — Вы сейчас по моей команде, — обратился он к Лайхаму, — скажите одно слово. Хорошо?

Лайхам утвердительно кивнул.

— Профессор, — обратился он, нагнувшись к приёмнику, — сейчас вы услышите кое-что, а потом скажите мне, что вы слышали.

— Хорошо, — прошуршал голос Барсукова из динамика.

Гарри посмотрел на Лайхама и сделал пригласительный жест.

— Привет! — сказал коррелятор приливов, нагнувшись к приёмнику.

— Гарри!!! — заорал приёмник. — Выключи это! Я больше не могу это слушать!!!

— Успокойтесь! — радостно закричал инспектор в ответ. — Больше не услышите. Теперь по моей команде произносите моё имя столько раз, сколько я попрошу. Вам понятно?

— Понятно, — ответил Барсуков.

— Три раза, — скомандовал Гарри.

Из динамика донеслось троекратное имя инспектора.

— Теперь пять раз. — Фулмен победоносно вперился глазами в удивлённое лицо Лирены.

Профессор послушно выполнил приказ инспектора.

— Думаю, достаточно, — произнёс Гарри, — до следующего сеанса связи, — проговорил он, подняв приёмник со стола. Инспектор щёлкнул колёсиком, и связь оборвалась. Ему показалось, что Барсуков ещё что-то крикнул перед тем, как он его выключил, но сейчас это было уже несущественно. Гарри понял, что доказал всем присутствующим, в том числе и себе, что он не сумасшедший.

В комнате воцарилось молчание.

— Конечно, существует вероятность того, что зверёк случайно кричал положенное количество раз, — задумчиво произнёс Лайхам Дуайл, — но вероятность эта ничтожно мала. Но что же из этого следует?

— Как что? — удивился Гарри. — Это доказывает, что я не сошёл с ума, о чём мне уже сутки твердят.

Фулмен со значением посмотрел на Лирену, и девушка, краснея, опустила глаза.

— Хорошо, предположим, это и правда был ваш Барсуков. Но почему тогда вы с ним общаетесь и понимаете, что он говорит, а мы слышим крики гуанокропуса? — Лайхам ещё раз посмотрел на приёмник, наморщив лоб.

— Я не знаю! — Гарри снова присел в кресло. — Но, правда, у меня есть некоторые догадки.

— Какие же? — заинтересовался отец Лирены.

— Вот, например, вчера, когда мы пили вино, Лирена удивилась, как это я так говорю на вашем языке, а читать не умею, она показывала мне надпись на бутылке. Для меня это полная абракадабра.

— Я думала, ты шутишь… — Лирена пожала плечами.

— Зачем мне шутить? Но ведь, смотрите, — он указал на приёмник, — Барсуков-то тоже не слышит вас!

— Да? — удивился Лайхам. — А что же он тогда слышит?

— Я не знаю, он говорил про какой-то невыносимый писк. Да это и неважно…

— Я понял! — прозрел коррелятор. — Попав в нашу реальность, ваше сознание каким-то образом перестроилось, и вы стали понимать наш язык!

— Да… именно это я и хотел сказать… — Гарри даже стало немного обидно, что Лайхам первым озвучил уже очевидную всем мысль.

— Погоди, — вдруг взволновалась Лирена, — ты ведь говорил, что разговаривал с драконом?

— Да.

— С Зарканом? — удивился Лайхам.

— Да, с ним, он был первым, кого я встретил.

— Всё сходится… — заключил Лайхам и странно посмотрел на дочь.

— Что сходится? Что? — нетерпеливо потребовал инспектор.

— Понимаете, с драконами никто не разговаривает, потому что они говорят на древнем, забытом людьми языке. Он очень сложен, и его не так уж просто выучить. Практически невозможно…

Гарри удивлённо слушал. Никаких сложностей общения с Зарканом он не припоминал, дракон говорил на том же самом языке, что и Лайхам, что и все люди, встреченные им в этой реальности.

— …но, вероятно, ваше сознание обошло лингвистический барьер! — Двойник профессора, радостно развёл руками. — Но почему и как это произошло — загадка!

Все замолчали. Лирена, широко раскрыв свои обворожительные тёмно-синие глаза, смотрела на инспектора, её отец, уйдя в глубокую задумчивость, поедал взглядом инопространственный приёмник на столе, а Фулмен, уставившись бессмысленным взором в стену, проворачивал в голове множество бессвязных мыслей и ощущений. Сознание его, как котёнок, играющий с разными клубками ниток, запутался в своих догадках, подозрениях и фактах относительно новой реальности, в которую он попал, он, как и тот глупый котёнок, не знал, за какую же ниточку нужно тянуть, чтобы выпутаться из этой вязкой ловушки…