Прилив победы - [129]

Теперь вернулась его знаменитая улыбка.

— Я уверен, что ты обратила внимание: все сарвены в этой гавани — как раненые, так и нет — чуть ли не катаются под весом добычи. Так неосторожно со стороны малва было оставить свое золото, серебро и драгоценные камни в знаменитых подвалах гавани Бхаруча. — Улыбка начала исчезать.

— Итак. Как ты все-таки планируешь править?

Антонина внимательно посмотрела на Усанаса, словно он был сфинксом и загадывал загадку.

— Я пока не знаю, — резко ответила она. — Я думаю об этом.

Он в ответ тоже очень внимательно посмотрел на женщину. Словно изучал. Затем скорчил гримасу.

— Может, тебе сейчас следует вернуться во дворец, — пробормотал он.

— Нет шанса, — ответила Антонина, взяла его под руку и повела прочь. — Во-первых, я уже опоздала на аудиенцию к Шакунтале. А она, надо заметить, — императрица и не терпит опозданий. А во-вторых… — Антонина замолчала, глядя на Усанаса прищуренными глазами. — Я думаю.

— Я разбудил зверя. — Усанас покачал головой. — Я уже чувствую, как просыпается демон.

— Чушь. Я — просто женщина, которая думает.

— Это одно и то же, — простонал он.

Императрица покачала головой.

— Я не стану отдавать приказы, противоречащие приказам моих командующих, но считаю, что вы совершенно неправильно понимаете этого человека. И Рао больше всех.

Офицеры Шакунталы уставились на нее в замешательстве, и удивленнее всего — ее муж. Они сидели на подушках, равно как и сама императрица, лицом к своей госпоже. Несмотря на маленький рост, создавалось впечатление, что Шакунтала возвышается над остальными. Как и всегда, молодая женщина сидела так прямо, что казалась значительно выше, чем на самом деле.

Рао погладил бороду.

— Я не стану отрицать. Тем не менее, императрица, я кое-что знаю о раджпутах. И теперь эта армия — полностью армия раджпутов в том, что имеет значение для воина. Слово «малва», применяемое к господину Дамодаре, стало фикцией. Потрепанный плащ, прикрывающий совсем другую броню. Даже йетайцы в его армии принимают обычаи и традиции раджпутов. Старший офицер йетайцев, Торамана, как говорят, женится на девушке из клана Чохаров. И ни больше ни меньше, как на сводной сестре Раны Шанги.

— И другие поступают так же, — добавил командующий кавалерии Шакунталы, Шахджи. — И не только йетайцы. В Бхаруче не происходит ничего, о чем бы мы не узнали в течение дня. Мы получили бесчисленные отчеты от купцов и торговцев маратхи. День за днем, говорят они нам, солдаты-раджпуты ведут брачные переговоры с йетайцами и другими своими товарищами — даже кшатриями малва, — которые хотят прикрепить себя к раджпутам.

Каким-то образом Шакунтале удалось сесть еще более прямо.

— Да, я знаю. И вы думаете, что это означает, будто Дамодара и Шанга теперь поведут войну против нас в манере раджпутов? Наконец встретятся с нами на огромном поле брани?

— Они попытаются, — пробормотал Рао. — В то время, как мы попытаемся встретить их в другой манере.

Возможно, почувствовав внезапное напряжение в позах других офицеров, сидевших по обеим сторонам от него, Рао легко улыбнулся.

— О, пожалуйста, помолчите. Это ведь правда — наша армия еще не готова дать прямой отпор Дамодаре и его людям. И не будет готова еще какое-то время. Не забывайте: Дамодара сражался против Велисария — и победил.

Офицер по имени Кондев пошевелился.

— По всем статьям они количественно превосходили Велисария на перевале. Наши силы равны силам Дамодары. Нас даже больше, если мы подключим все резервы.

— И что с того? — пожал плечами Рао. — Армия Дамодары участвовала в великих сражениях, как против римлян, так и против персов. Они опытные и уверенные в себе воины. Наши солдаты не принимали участия ни в чем подобном. Тысяча стычек и засад — да. Сотня небольших битв на узких участках горной местности — да. Мы защищали и брали дюжину горных фортов — да. Но это не одно и то же. На открытом поле брани Дамодара разобьет нас наголову.

Последовало неуютное молчание. Судя по кислым выражениям лиц, было ясно: офицеры хотели отрицать слова Рао. Но…

Не могли. И то, что самый великий герой Махараштры был готов сказать о своей слабости открыто и спокойно, делало отрицание невозможным. Кто они такие, чтобы сказать Ветру Великой Страны, что он ошибся в военном деле?

Так получилось, что сказала Шакунтала.

— Ты не прав, Рао. — Она сделала короткий рубящий жест левой рукой. — Не в плане правильности тактики, если Дамодара бросит нам вызов на открытой местности. По этому поводу я ничего не могу сказать. — Ее тон на мгновение стал скромным. По крайней мере, таким скромным, на какой была способна императрица. — Я даже не подумаю спорить со своим мужем по таким вопросам.

Рао улыбнулся. Но жена-императрица холодно проигнорировала это.

— Но ты не прав в политике. Дамодара, я в этом почти уверена, знает, что может разбить нас в сражении. Но не без того, чтобы самому понести тяжелые потери. И это, как я думаю, лежит в основе всего. Он ждет и будет продолжать ждать.

Рао нахмурился.

— Чего ждет?

Его глаза слегка раскрылись. Затем на одно мгновение вернулся старый Рао. Горный вождь, который когда-то тренировал императорскую дочь. Задолго до того, как женился на ней, в то время такой брак был немыслим.