Прилив - [51]

– Он застрелился?

– Да.

– И не сказал, кто… – пробормотала Франсис.

Пуаро медленно покачал головой:

– У него был свой кодекс чести. Портер не стал разоблачать того, кто толкнул его на лжесвидетельство.

Он внимательно наблюдал за ней. Ему показалось, что в ее взгляде мелькнуло облегчение. Впрочем, это было бы достаточно естественно в любом случае…

Франсис встала и подошла к окну.

– Итак, – промолвила она, – мы снова там же, где были раньше.

Пуаро интересовало, что творится у нее в уме.

Глава 11

На следующее утро суперинтендент Спенс почти в точности повторил слова Франсис.

– Итак, мы вернулись туда, откуда начали, – со вздохом проговорил он. – Мы должны выяснить, кем в действительности был этот Енох Арден.

– Могу вам это сообщить, суперинтендент, – сказал Пуаро. – Его звали Чарльз Трентон.

– Чарльз Трентон? – Спенс присвистнул. – Хм! Один из Трентонов… Полагаю, его подговорила миссис Джереми, но доказать ее участие нам не удастся. Чарльз Трентон… Кажется, я припоминаю…

– Да, – кивнул Пуаро. – У него были неприятности с законом.

– Так я и думал! Мошенничество в отелях, если я правильно помню. Прибывал в «Рид», выходил оттуда и покупал «Роллс-Ройс», условившись, что будет испытывать его утром, потом объезжал в нем все самые дорогие магазины и делал покупки. Могу вас заверить, что чеки человека, которого снаружи ожидает «роллс», чтобы отвезти его в «Риц», ни у кого не вызовут сомнения! Кроме того, у него были прекрасные манеры и породистая внешность. Он проводил в отеле около недели, а когда начинали возникать подозрения, потихоньку исчезал, по дешевке распродавая вещи, которыми успевал обзавестись, приятелям. Чарльз Трентон… Хм! – Спенс посмотрел на Пуаро. – Вам все удается выяснить!

– Как продвигается дело против Дэвида Хантера?

– Нам придется его освободить. В тот вечер у Ардена действительно была женщина. И дело не только в словах этой старой ведьмы. Джимми Прайс как раз возвращался домой, когда его выставили из «Стога сена», – он становится буйным после одного-двух стаканов, – и видел, как в начале одиннадцатого женщина вышла из «Оленя» и направилась к телефонной будке возле почты. По словам Джимми, он не узнал ее и подумал, что это кто-то из постояльцев. Он назвал ее «лондонской шлюшкой».

– Прайс находился не очень близко от нее?

– Нет, по другую сторону улицы. Что же это за женщина, мсье Пуаро?

– Он говорил, как она была одета?

– В твидовый жакет и брюки, с оранжевым шарфом на голове и обилием макияжа. Соответствует описанию старой леди.

– В самом деле. – Пуаро нахмурился.

– Кто она была, откуда появилась и куда подевалась? – продолжил Спенс. – Вы знаете наше железнодорожное расписание. Последний поезд в Лондон отходит в двадцать один двадцать, а в обратную сторону – в двадцать два ноль три. Возможно, эта женщина болталась где-то всю ночь и уехала в шесть восемнадцать утра? А может быть, у нее была машина или она воспользовалась автостопом? Мы повсюду разослали ее описание – но безрезультатно.

– А как насчет поезда в шесть восемнадцать?

– Он всегда переполнен, но в основном мужчинами. Думаю, они обратили бы внимание на женщину – вернее, женщину такого типа. Конечно, она могла уехать на машине, но в наши дни автомобили в Уормсли-Вейл редкость. Мы ведь в стороне от основной дороги.

– И в ту ночь не заметили никаких автомобилей?

– Только машину доктора Клоуда. Он ездил по вызову в сторону Миддлингема. Полагаю, кто-нибудь обратил бы внимание на постороннюю женщину в автомобиле.

– Она не обязательно была посторонней, – медленно произнес Пуаро. – Подвыпивший человек на расстоянии сотни ярдов мог не узнать местную женщину, с которой не был близко знаком. Тем более если она была одета не так, как обычно.

Спенс с сомнением посмотрел на него.

– Узнал бы этот молодой Прайс, к примеру, Линн Марчмонт? – продолжал Пуаро. – Она ведь отсутствовала несколько лет.

– В то время Линн Марчмонт была с матерью в «Белом доме», – возразил Спенс.

– Вы уверены?

– Миссис Лайонел Клоуд – эта чокнутая жена доктора – говорит, что звонила ей в десять минут одиннадцатого. Розалин Клоуд была в Лондоне. Миссис Джереми… ну, я ни разу не видел ее в брюках, и она почти не пользуется косметикой. Да и вообще, она уже далеко не молода.

– О, mon cher! – Пуаро наклонился вперед. – Разве можно определить возраст женщины вечером, при тусклом освещении да еще под слоем макияжа на лице?

– К чему вы клоните, Пуаро? – осведомился Спенс.

Пуаро откинулся на спинку стула и полузакрыл глаза.

– Брюки, твидовый жакет, оранжевый шарф на голове, обилие косметики и потерянная губная помада. Это наводит на мысли.

– Можно подумать, что вы дельфийский оракул, – проворчал суперинтендент. – Хотя я не знаю, что за оракул был в Дельфах, – это молодой Грейвс постоянно щеголяет своей эрудицией, что не идет на пользу его работе. У вас имеются про запас еще какие-нибудь загадочные пророчества, мсье Пуаро?

– Я ведь говорил вам, – ответил тот, – что в этом деле все имеет неправильную форму. В качестве примера я привел вам убитого. Как Андерхей он выглядел абсолютно неправильно. Андерхей был рыцарем, эксцентричным субъектом, старомодным и консервативным. Человек в «Олене» был шантажистом – его никак не назовешь рыцарем, старомодным, консервативным и даже особенно эксцентричным, – следовательно, он не был Андерхеем. Он не мог быть им, ибо люди не меняются до такой степени. Интересным было то, что Портер опознал в нем Андерхея.