Прикосновение Купидона - [4]

И хотя он всегда был мягок с ней, она знала, что его голос мог звенеть металлом, его взгляд в мгновение ока стать тяжелым и пронзительным, и во всем его теле чувствовалась грозная сила.

Задумавшись, она сидела, совсем не слушая его, пока он не спросил:

– Вы слышите меня, Диана? Ваши глаза так странно блестят, хотя это очень идет вам. Если бы я не знал вас лучше, я бы подумал, что вы слишком усердно освежали себя ледяным шампанским. – Он шутливо улыбнулся. – Или вы думали об одном из своих многочисленных кавалеров?

Диана, поняв лишь последние слова, молча кивнула.

– О да, о моем кавалере, – ответила она с тихим вздохом. – То есть нет, конечно, нет! Простите меня, Эверард! Я даже не помню точно, о чем я думала.

Она глубоко вздохнула и постаралась привести в порядок свои мысли. Глядя в его удивленные синие глаза, она почувствовала странное желание хлопнуть веером по его руке, как, она видела, это делала Джулия. «Что за странный порыв», – подумала она.

– Я желаю лишь одного, дражайшая Диана! – сказал он, опуская взгляд вниз, на абиссинский ковер под ногами.

О, опять это слово. Если бы только он называл ее дражайшей не как брат, но как влюбленный мужчина!

– Чтобы скорее наступил тот день, – продолжал он тихо, – когда я смогу назвать вас…

Диана замерла, затаив дыхание.

«Женой. Господи! Пусть он скажет женой«. Она напряженно вглядывалась в выражение его лица.

– …сестрой, – произнес он наконец. Повернувшись к ней, он дотронулся до ее руки. Его глаза вероломно светились любовью, когда он смотрел на нее.

– Смею ли я надеяться, что Джулия согласится стать моей женой? Только вы можете сказать мне, что у нее на сердце. Вы ее сестра, вы посвящены в ее сокровенные тайные мысли. Просто скажите мне, выйдет ли она за меня? Скажите правду. Я должен знать это?

Что ж, правда в том, хотелось ответить Диане, что у Джулии вообще нет мыслей, ни тайных, ни каких-то других. Ну, может быть, так, небольшие мыслишки. Иногда ей удавалось запомнить половину интересного анекдота, но она всегда забывала, в чем его соль. Какие уж тут мысли! Но как она могла сказать все это Эверарду?

Она открыла рот, готовая ринуться в бой и попытаться образумить его, объяснить, что он заблуждается относительно ее сестры, но поняла, что он не будет, просто не захочет слушать ее. Что же теперь ответить ему? Это обычная слабость, он так легко купился на красивое лицо и живой кокетливый нрав, как почти любой мужчина на его месте. Он полюбил не Джулию, а придуманный им образ. Диана могла бы простить ему эту ошибку, если бы ей самой она не стоила так дорого.

– Почему вы молчите, Диана? – спросил он, склоняя голову, чтобы поймать ее взгляд. – Раньше я не замечал за вами такой молчаливости. Вам кажется, что я слишком прямо поставил вопрос?

Не зная, что сказать, Диана посмотрела на него. Совершенно не думая, что делает, она с треском закрыла свой веер и легонько хлопнула его по плечу, но не кокетливо, а скорее в расстройстве.

Эверард удивленно убрал свою руку и, слегка нахмурившись, спросил:

– Что-нибудь не так? Можно подумать, что вы сердитесь на меня. Но я знаю, что это не так. Значит, вы боитесь огорчить меня, сказав правду?

Она покачала головой.

– Нет, я не боюсь вас огорчить. Просто вы застали меня врасплох. Я не подозревала о ваших намерениях. Я, конечно, знала, что вы вообразили, будто любите мою сестру…

– Нет, нет! – воскликнул он, протестующе поднимая руку и смеясь. – Тут вы ошибаетесь. Я ничего не вообразил. Я действительно люблю ее.

– О! – только и смогла воскликнуть Диана. Вот он и наступил – тот момент, которого она боялась. Но почему так? Почему он решил раскрыть свои планы перед ней? Зачем решил помучить ее, вместо того чтобы сразу поговорить с Джулией?

Глубоко вздохнув, она наконец почувствовала, что в состоянии продолжать.

– Да, о чем мы говорили? – спросила она, глядя вниз на свой веер, лежащий теперь на коленях. Она рассеянно перебирала его пальцами, чувствуя, как подкатывается комок к горлу.

– Что касается сердца Джулии и ее мыслей, я не думаю, что смогу дать вам ответ. Откровенно говоря, хотя мы и сестры, она не очень-то доверяет мне свои тайны.

– Почему же? – изумился он. – Кому же ей доверять их, как не вам? Трудно найти другого такого человека, которому можно было бы довериться. Такую постоянную, верную, снисходительную подругу…

– Подождите, прошу вас! – воскликнула она, поднимая свой веер и раскрывая его. Держа его прямо перед лицом, чтобы скрыться от внимательного взгляда Эверарда, она начала обмахивать свои щеки, чувствуя, как они начинают гореть, заливаясь румянцем.

– Вы прямо-таки описываете свою любимую гончую! – пошутила она, стараясь скрыть дрожь в голосе.

Взглянув на него, она увидела, что он улыбнулся, но тут же стал серьезным.

– Я женюсь на Джулии, – сказал он, и его голос зазвучал мягче и нежнее, – хотя бы для того, чтобы быть подле вас, чтобы я всегда мог наслаждаться вашим остроумием, вашими быстрыми и безыскусными ответами. Вы будете лучшей сестрой на свете, и я буду счастлив называться вашим братом. Надеюсь, вы чувствуете то же.

«Какой абсурд! – подумала она. – Он что, всерьез полагает, что одно из преимуществ брака с Джулией то, что он сможет находиться рядом с ней?» Ей страстно хотелось обратить его внимание на то, что если бы он попросил руки у нее, а не у Джулии, то мог бы быть рядом с ней всегда.