Прикосновение к любви - [25]

— Неприятности?

— Она что-то сказала про полицию. — Пол заметил, что при этом слове Лоренс напрягся, и добавил: — Вы не… вы, случайно, не в бегах или что-то в этом роде?

— Вообще-то нет, — неуверенно пробормотал Лоренс, а затем уже тверже добавил: — Нет, вовсе нет. Я все равно хотел на несколько дней уехать из Ковентри. Как я уже говорил, навестить сестру в Дерби. Просто так вышло, что я выбрал для этого весьма удачное время.

— Да? А что такое? Вас в чем-нибудь подозревают?

Лоренс чувствовал, что самое меньшее, чем он может отплатить за гостеприимство, — рассказать все, а кроме того, объяснение давало ему еще одну возможность проиллюстрировать свою теорию человеку, в котором он нашел внимательного слушателя. Поэтому Лоренс начал:

— Ну, скажем так, Пол, у меня определенные наклонности. Например, упомянув любимого человека, который работал в газетном киоске, я мог бы уточнить, что этот человек — мужчина.

Услышав такое признание, Пол и бровью не повел, лишь произнес:

— Вот как?

— Но с недавних пор эти наклонности спровоцировали у меня то, что нельзя поименовать иначе, чем вредная привычка. Одним из самых больших наслаждений в моей жизни стали туалеты, общественные туалеты, я захожу туда, оставляю послания и получаю ответные послания. Которые иногда приводят к свиданиям. А свидания иногда носят плотский характер.

— Ну, насколько мне известно, в этом нет ничего незаконного.

— Видите ли, здесь есть одно обстоятельство. Двадцать один год мне исполнится лишь в этом году.

— Понимаю. Значит, формально вы нарушили не самое прогрессивное законодательство нашей страны в данной области.

— Именно. И до сих пор у меня никаких проблем не возникало, но на этой неделе кое-что случилось. Некий инцидент. Должен признаться, он меня очень встревожил. Я отправился в город за покупками и решил заскочить в одно из своих обычных местечек, поглядеть, нет ли для меня записки. Ничего обнадеживающего я не обнаружил, а потому решил написать что-нибудь сам. А когда я выходил из кабинки, у раковины стоял полицейский, мыл руки и наблюдал за мной в зеркало. Он внимательно смотрел на меня, буквально изучал мое лицо, а затем и вовсе последовал за мной. Я прибавил шагу и свернул к одной из торговых улиц, где всегда толпы народу. И перед тем как оторваться, я услышал, как он крикнул: «Прошу прощения, сынок», и тогда я рванул со всех ног и влетел в магазин «Джон Мензис». Наверное, я оторвался, так как больше я его не видел.

Лоренс честно рассказал свою историю, но, боюсь, он был не в курсе кое-каких деталей, которые позволили бы дать событиям совсем иную интерпретацию. Откуда ему было знать, что вышеупомянутый полицейский рвался в то утро сообщить своему приятелю зеленщику, что не сможет, вопреки обыкновению, сразиться в этот четверг в дартс, поскольку на этой неделе его дежурство неожиданно передвинули? И что Лоренс более чем отдаленно походит на сына этого зеленщика, причем полицейский видел парня всего однажды, мельком, в сумрачном освещений бара первого класса в пабе «Заяц и гончие»? Так что происшествие это было порождением обычного недоразумения, и Лоренса в действительности никто и ни в чем не подозревал.

— Я понимаю, почему этот случай вас встревожил, — сказал Пол. — Но вряд ли это причина для бегства.

— Это произошло два дня назад. А вчера случилось кое-что похуже. Я вернулся к себе в комнату в студгородке и прошел на кухню сварить себе кофе. И тут входит сосед и говорит, что заходил полицейский и спрашивал меня. Что он назвал меня по имени. Полицейский не сообщил, зачем я ему понадобился, но мне кажется, я догадываюсь.

И опять Лоренс поспешил с выводами, поскольку давешний гость был вовсе не полицейским, а третьекурсником с биофака, по имени Кевин Кронин, который оделся в форму полицейского для участия в любительском спектакле «Добыча» по пьесе Джо Ортона, ибо на тот день назначили генеральную репетицию. Но роль полицейского в «Добыче» совсем крошечная, о чем хорошо осведомлены те из вас, кто учится на театроведа, и Кевин воспользовался длинным перерывом между своими появлениями на сцене, чтобы заглянуть к Лоренсу с вполне невинной целью: будучи страстным фотографом-любителем, он хотел взять ключ от темной комнаты, который Лоренс, секретарь фотоклуба, хранил у себя.

— Вот так, — сказал Лоренс. — Возможно, все это пустяки, но меня тревожит, что эта Аманда, кем бы они ни была, что-то знает и контактирует с полицией. Возможно, это она им сообщила. Возможно, она ведет личный крестовый поход против людей вроде меня.

— Сочувствую, — отозвался Пол. — Мы живем в обществе, где даже либеральные ценности, которые вряд ли можно назвать радикальными, постепенно подавляются. Однако, если дозволите сделать маленькое замечание, мне кажется, вы только что доказали несостоятельность своей собственной теории. Итак, вас несправедливо преследуют за вашу сексуальную ориентацию. Но это означает, тут нет места везению или невезению. Чем определяется сексуальная ориентация? В основном генетической предрасположенностью. Кроме того, здесь имеет место элемент личного выбора.

— Сексуальная ориентация, — с улыбкой сказал Лоренс, — действительно оказывает огромное влияние на поступки человека. Это верно как в отношении молодой женщины, которая обнаруживает, что беременна и потому вынуждена выйти замуж, так и в отношении члена правительства, который строит государственную политику под влиянием своих садомазохистских побуждений. Но должен заметить, что в моем случае свобода выбора практически отсутствовала. Свою гомосексуальность я объясняю тем, что в сезоне 1978–1979 годов «Челси» вылетел из премьер-лиги.