Прикосновение горца (полная версия) - [12]

Цирцен разочаровано выдохнул. Преследование тамплиеров огорчало и приводило его в бешенство. Он когда-то думал присоединиться к известному Ордену воинов-монахов, но некоторые из их правил пришлись ему не по вкусу. Вместо этого он принял решение работать в тесном сотрудничестве с религиозными рыцарями, с тех пор, как и он и Орден защищали священные артефакты огромной ценности и мощи. Цирцен уважал многие мотивы Ордена и знал его историю, так же, как любого тамплиера.

Орден основали в 1118 году, когда группа из девяти французских рыцарей пошла в Иерусалим и подала прошение, дабы Король Бодуэн позволил им поселиться в древних руинах Храма Соломона. В обмен эти девять рыцарей предложили свои услуги, дабы защитить паломников, идущих в Святую землю от грабителей и убийц по всей протяжённости общественных дорог, ведущих в Иерусалим. В 1128 году, римский Папа дал своё официальное одобрение Ордену.

Рыцарям щедро платили за их услуги, и Орден резко увеличился в числе, богатстве и власти, в течение двенадцатого и тринадцатого столетий. К четырнадцатому столетию Ордену принадлежали более чем девять тысяч поместий и замков по всей Европе. Независимая от королевского или епископского контроля, прибыль Ордена освобождалась от налогов. Многие поместья Ордена обрабатывались, пронося доходы, которые служили основанием для наибольшей системы финансирования в Европе. В тринадцатом и четырнадцатом столетиях Парижский Орден тамплиеров фактически функционировал, как французское Королевское Казначейство, предоставляя большие суммы членам европейских королевских семей и отдельным дворянам. Однако, увеличение богатства и власти тамплиеров, привело к подозрениям и ревности среди некоторых членов дворянства.

Цирцен не был удивлен, когда успех Ордена стал истинной причиной  его крушения. Он ожидал этого, и, тем не менее, не мог предотвратить. Политика Папы римского и короля была слишком могущественной для одного мужчины, чтобы повлиять на неё.

Цирцен хорошо помнил, как, почти дюжину лет назад, богатство тамплиеров привлекло беспощадное внимание французского короля Филиппа Красивого, отчаянно пытавшегося пополнить казну. В 1305 году, Филипп оклеветал Орден, убедив римского Папу Клемента V, что тамплиеры не святые защитники католической веры, а скорее стремятся разрушить её.

Филипп устроил настоящую травлю рыцарей, обвиняя тамплиеров в отвратительных актах ереси и святотатстве. В 1307 году, Папа римский отдал королю приказ, которого тот ждал: право арестовать всех тамплиеров во Франции, конфисковать их имущество и провести расследование. Так начался позорный, кровавый суд над тамплиерами.

Цирцен пробежал рукой по волосам и нахмурился. Рыцарей арестовали, заключили в тюрьму, заставляя под пытками признаваться в грехах, указанных Филиппом. Больше половины были сожжены у столба. В суде рыцарям запретили иметь сторонников защиты, им даже не разрешили знать имена их обвинителей и свидетелей против них. Так называемый ‘суд’, стал охотой на ведьм, хитроумно организованной, чтобы лишить Тамплиеров их невероятного богатства.

Нанося удар за ударом, Папа римский издал папскую буллу, которая запрещала Орден и отказывала ему в официальном признании. Немногим рыцарям удалось избежать заключения или смерти. Они стали изгоями без страны или дома.

Когда Цирцен понял, что падение рыцарей неизбежно, он поспешил встретиться с Робертом Брюсом и, с одобрения последнего, послал сообщение в Орден, что им будут рады в Шотландии. Роберт предложил им убежище, а взамен, могущественные воины-монахи обратили свои навыки боя к сражению против Англии.

Тамплиеры были грозными воинами, обученные технике боя и стратегии, и они стали неоценимой помощью для Шотландии. За последние несколько лет, с согласия Брюса, Цирцен украдкой вводил их в качестве  командиров, в войска Брюса. Теперь шотландцы воевали лучше, следуя искусной стратегии и выигрывая небольшие сражения.

Цирцен знал, если замешкается сейчас, если начнёт нарушать клятвы или сделает нечто, что подвергнет опасности преданность тамплиеров, то может выбросить прошедшие десять лет своей жизни, наряду с его любовью к родине.

Лиза понятия не имела, сколько времени прошло с тех пор, как она опустилась на пол. Но для нее было достаточно, чтобы уяснить - для мечтателей время не длится подобным образом. Если сидишь в видении и ничего не делаешь, фантазия или закончена или переходит к какому-то новому и невероятному приключению, украшенному оттенками абсурда. Абсурда наподобие пропорций тела того мужчины, раздражённо подумала она.

Оттолкнувшись руками от пола, она помедлила, наблюдая за широкими, плоскими камнями под её ладонями. Прохладные. Твёрдые. Сухие, со слоем каменной пыли. Все полностью материальные. Поднимаясь на ноги, она начала исследовать окрестности.

Комната была большой, освещённой толстыми, мыльными свечами. Стены, сложенные из массивных каменных блоков, кое-где повешены гобелены. Огромная кровать занимала центр комнаты, несколько сундуков с аккуратно свернутыми тканями, сложенными на них. Комната была по-спартански опрятной. Камин был единственной уступкой, смягчающей обстановку, в комнате отсутствовала рука женщины. Остановившись у бадьи, она опустила руку в воду. Прохладная — еще одно ощущение, слишком реальное, чтобы его отрицать.