Прикосновение горца - [68]

Он быстро поцеловал ее и стремительно вышел из покоев.

Глава 24

Бессмертен... Цирцен Броуди бессмертен...

Какая горькая ирония судьбы! В двадцать первом веке Лиза всем сердцем возмущалась из-за неизбежной смерти матери, а в четырнадцатом она негодовала из-за бессмертия своего возлюбленного.

Похоже, просто ходить в колледж и бегать на свидания с, в общем, безобидными парнями было не для Лизы Стоун. Она вдруг поняла, что почувствовала Баффи, когда узнала, что ее жизненное призвание – охотиться на вампиров.

Ей было больно.

Несмотря на то что Цирцен удалялся от нее все дальше, их незримая связь ничуть не ослабевала, и Лиза ощущала его гнев, печаль и чувство вины. Но она сейчас не могла позволить себе жить его эмоциями. Ей было необходимо разобраться в собственных чувствах. Поэтому ока приглушила восприятие и решила пройтись по молчаливому опустевшему замку.

Было непривычно видеть пустые коридоры, залы и двор. Даже дети не играли на лужайке, и не было слышно женского гомона. Это Лиза могла не волноваться за Цирцена, а женщины, оставшиеся в замке, беспокоились за своих мужчин.

Лиза медленно спустилась к пруду. Почему она не могла влюбиться в простого смертного? Она уже сейчас прекрасно понимала, как будет себя чувствовать, когда ей исполнится сорок, а Цирцену по-прежнему будет тридцать. И с ужасом подумала, что потом ей исполнится пятьдесят, шестьдесят и ее будут принимать за его мать, а в этом времени, где девчонки рожают в четырнадцать, она легко и за бабушку сойдет.

Ее тело постареет и сморщится, а он по-прежнему будет молодым. И его цветущая внешность будет постоянно напоминать ей, что она умирает, а он нет. «Ну и плевать, живи сегодняшним днем и не загадывай наперед», – нашептывала часть ее души, но Лиза слишком хорошо себя знала. Она не сможет. Не сможет каждый день вглядываться в зеркало в ожидании неизбежного.

А потом она все равно умрет, а Цирцен останется жить, и на смертном одре ей придется просить его, чтобы он долго не печалился и снова влюбился в кого-нибудь. Лиза с некоторым стыдом подумала, что вряд ли обладает столь благородной душой.

Чтобы кто-то вот также делил с ним незримую связь? Да ни за что! Лиза уже заранее ненавидела свою неизвестную преемницу.

А каково ему будет смотреть, как она умирает, и чувствовать все то, что будет чувствовать она?

Лиза не заметила, как оказалась у шиана, где, по словам Цирцена, бесчисленное количество юношей и девушек искололи себе пальцы в надежде, что королева эльфов выполнит их желание. Нужно обойти семь раз вокруг шиана и капнуть кровь на его вершину.

Отчаяние Лизы было так велико, что она сначала медленно, а потом все быстрее и решительнее зашагала вокруг шиана. Она еще не знала, какое желание загадает, но это можно придумать позже, да и вряд ли ей придется это делать. Семь раз она обошла вокруг шиана и только тогда вспомнила, что ей нечем уколоть палец. Ни секунды не колеблясь Лиза прокусила себе ладонь, и капли ее крови упали на изумрудную траву.

Лиза застыла, хотя сама не знала, чего, собственно, она ожидала. Кругом было неестественно тихо. Даже птицы молчали в сумраке ночи.

Ничего не произошло, но Лиза констатировала это почти с облегчением. Здесь, в Шотландии, сам воздух, казалось, был пронизан магией, наверное, поэтому она почти сразу поверила, что Цирцен бессмертен. Да и как было не поверить в это после своего путешествия во времени?

Нет, бедная Лиза, блистательная королева эльфов не придет тебя спасать... Что ж, может, это и к лучшему. Теперь Лиза знала, что останется с Цирценом и, возможно, смирится с тем, что будет постепенно стареть у него на глазах.

Она вновь почувствовала беспокойство Цирцена и на тот раз ответила волной любви и заверениями, что не покинет его.

– Так что ты хотела, смертная? – раздался у нее за спиной хрустально-ледяной голос, холодный, как все снега мира.

Глава 25

–Ты так смотришь на луну. Может, ты хочешь слетать туда? Или потрогать звезды? Если, конечно, у тебя нет более... земного желания.

Лиза замерла. Такой голос не мог принадлежать никому из смертных. Его нечеловеческая бесстрастность наверняка пробуждала страх в душе каждого, кто его слышал.

Лиза медленно повернулась и едва не задохнулась от охватившего ее чувства восторга перед ослепительно прекрасным обликом этого создания.

– Господи, – прошептала она. – Какое совершенство! Видение царственно кивнуло.

– Да. Мы совершенства. Но не боги, хотя многие называют нас детьми богини Дану.

Лиза облизнула пересохшие губы, не отрывая взгляд от изумительного создания. У королевы эльфов были серебристые волосы, и ночной воздух мерцал и переливался вокруг нее в лунном свете. Глаза необычного разреза были неописуемого цвета, словно поблескивающий на солнце хвост русалки. Высокие точеные скулы, пухлые губки с чуть приподнятыми, словно в полуулыбке, уголками. Золотистая кожа и совершенно прозрачное платье, не скрывающее ничего, заставили Лизу почувствовать себя двенадцатилетней девчонкой.

Совершенство.

– Так что же ты хотела? – в бесстрастных глазах королевы мелькнула искра любопытства. – Ты приоткрыла эти врата своей кровью, так давай, загадывай желание, пока я не устала от тебя.