Прикосновение горца - [47]

Галан закрыл брату рот ладонью и в свою очередь спросил у Цирцена:

– С чего это ты вдруг заинтересовался подарками Адама? Раньше ты не любил даже вспоминать о них.

После этих слов Лиза насторожилась. Кто такой этот Адам, и почему Цирцену не нравились его подарки?

– Плащ сделаете из бархата. – Цирцен продолжал давать указания дюжине служанок, почтительно столпившихся вокруг него с образцами различных материй. – Капюшон и рукава отделайте черным мехом. Все должно быть выдержано в моих цветах.

Лизе стало не по себе от властных ноток в его голосе. Он так и сказал. «Мои цвета». Наверное, таким же тоном он говорит: «Моя женщина». Это испугало ее.

Лиза отошла от перил. Безумие какое-то. Она в замке, в четырнадцатом веке, смотрит, как выбирают ткань для ее подвенечного платья. Реальность разрушала ее решимость вернуться домой к матери. Надо стать решительнее и взять инициативу в свои руки. Раз и навсегда.

Лиза, затаив дыхание, прижалась к холодной каменной арке у входной двери. В руке у девушки был острый, как бритва, нож, который она стащила в кухне. Больше она не будет тратить время на бесплодные поиски, а сразу узнает, где фляга, и вернется домой.

То, что Лиза увидела в Грэйтхолле, где лорд Броуди уже готовился к свадьбе, стало последней каплей, переполнившей чашу ее терпения. Похоже, он считал, что она останется здесь навсегда, и, что самое ужасное, она сама начинала так думать.

Лиза затаилась в тени каменной арки напротив двери, ведущей в покои Цирцена, ожидая, что он, как всегда, придет переодеться к ужину.

Конечно, если бы не больная мать, Лиза с удовольствием осталась бы здесь. В своем веке она не встречала мужчин, способных сравниться с лордом Броуди. Но Кэтрин нуждалась в ней, и Лиза твердо решила вернуться.

Где-то в глубине коридора чуть слышно скрипнула дверь. Лиза напряглась и, едва дыша, следила, как Цирцен идет по коридору. Несмотря на свое могучее телосложение, лорд Броуди двигался с поразительной легкостью.

Цирцен вставил ключ в замок и едва успел повернуть его, как Лиза, подкравшись к нему сзади, приставила острие ножа к его спине, туда, где было сердце.

– Заходи в комнату. Быстро.

Она чуть подтолкнула его в спину, и Цирцен, после секундного колебания, пнул ногой дверь и вошел в комнату.

– Стой. – Она вошла вслед за ним и закрыла дверь. – Не поворачивайся.

– Я видел, как ты подслушивала в Грэйтхолле, – пожурил он. – Если тебе не нравится золотистый шелк, не стоит так волноваться. Выбери платье сама. Я вовсе не собираюсь навязывать тебе свои вкусы.

– Прекрати, ты знаешь, зачем я здесь, – прошипела Лиза. – Давай сюда флягу, живо!

Стиснув зубы, девушка слегка нажала на нож, и на белой рубашке Цирцена выступило несколько капель крови. Лиза жалела, что не видит его лицо. Задыхается ли он от ярости, забавляется ли ее нападением или просто недооценивает ее решительность?

Он тяжело вздохнул.

– Да на что тебе эта фляга? Неужели ты тот предатель, которого мы опасались?

– Нет! Я просто хочу домой! Сама фляга мне ни к чему. Я только хочу с ее помощью вернуться к маме.

– Ты все еще веришь, что фляга способна вернуть тебя домой?

– Она же перенесла меня сюда.

– Я уже объяснял...

– Все, что ты сказал, так это то, что она не может этого сделать. Но ты не говорил, что вообще она может, и почему я должна верить тебе на слово?

– Я бы не стал обманывать тебя, но вижу, что ты мне не веришь. Если бы я знал, что ты все еще не оставила эту глупую затею, я бы убедил тебя раньше. – Лорд Броуди резко повернулся к Лизе, и острый нож, легко разрезав рубаху и оставив кровавую царапину на его теле, уткнулся острием ему в грудь.

– Осторожно с этой штукой, – предупредил Цирцен. – Если, конечно, тебе не доставляет удовольствие кромсать мои рубашки.

– А ты не дергайся, и тогда я тебя не поцарапаю, – огрызнулась Лиза.

– Но я не могу, стоя здесь, достать флягу.

– Иди, я пойду за тобой. И помни, что нож направлен тебе в сердце.

Если Цирцен и пошевелился, то Лиза этого не заметила Просто в одну секунду нож был в ее руке, а в следующую исчез. Лиза растерянно моргала, пытаясь сообразить, что произошло, когда почувствовала, как лезвие прижалось к ее горлу.

– Как ты это сделал? – изумленно выдохнула она.

– Ты не можешь управлять мной, девочка. И никто не может. Если я и позволил тебе это на мгновение, то только потому, что сам хотел этого. И вот что, Лиза, я готов позволить тебе многое, но не по принуждению, а добровольно.

– Тогда дай мне флягу, – потребовала она, не обращая внимания на нож, приставленный к ее горлу.

– Ну зачем она тебе? Почему ты так хочешь вернуться? Я хочу жениться на тебе и предлагаю тебе все, что у меня есть.

Лиза взглянула на Цирцена сквозь пелену подступивших слез.

Все шло не так, как она задумала. Этой фразой – «я предлагаю тебе все, что у меня есть» – он просто обезоружил ее, заставив снова разрываться между желанием и долгом.

Увидев слезы на глазах Лизы, Цирцен бросил нож на кровать и, обняв ее, нежно погладил по волосам.

– Ну что такое, девочка? Скажи мне, почему ты плачешь?

Она в отчаянии отстранилась от него и спросила первое, что пришло ей в голову: