Прикольные случаи из моей практики / Стремные случаи из моей практики - [13]
Это история американская. Там однажды не я машину застопила, а меня саму застопили в туалете. Разумеется, женщина.
На стоянке под Нэшвиллем, штат Теннесси, зашла я пописать, а рюкзак в кабинку не потащила, оставила около умывальников. Место цивильное, за две минуты не стащат. И слышу разговор снаружи:
- Вы не знаете, чей это такой большой рюкзак (backpack)?
- Очевидно, путешественницы (backpacker’s). Она вон в ту кабинку пошла.
- А вы не знаете, куда она направляется?
- Не знаю. Спросите у нее сами.
Выхожу из кабинки – никого. Надеваю рюкзак, выхожу из туалета, тут ко мне подваливает девица со множеством сережек в бровях и в носу:
- Привет! Это ты бэкпэкер?
- Ну да, привет.
- А куда ты едешь?
- На запад.
- Тебя подвезти?
- А то! С удовольствием!
Оказалась водительницей большого 18-колесного грузовика «Фрейтлайнер». И вполне прикольной собеседницей. Несколько штатов мы с ней проехали.
ПАРКОВОЧНЫЕ ЯЩЕРИЦЫ
На некоторых американских фурах я замечала странные наклейки: дорожный знак с перечеркнутой ящерицей. У одного драйвера спросила, что это за знак.
Он объяснил: lot lizards – это по-местному дорожные проститутки, то же, что у нас «плечевые». У нас они голосуют прямо на дорогах, а у них так нельзя, потому «работницы» тусуются только на стоянках (lot – это сокращение от parking lot – парковка), а к машинам с соответствующим знаком не подходят.
- А почему ящерицы?
- Ну… они такие пронырливые. И на лицо очень уж страшные, морщинистые все.
Понятно, у нас бы сказали «крокодилицы».
ОТ НОЧЛЕГА В ДУШЕ ДО НОЧЛЕГА В ВАННЕ
На место своей работы по программе я прибыла поздно ночью. Последний драйвер накормил меня ужином у себя дома, оставил записку спящей жене: «не волнуйся, дорогая, я подвожу хитч-хайкера» и повез меня на место работы. Сказал, что жена очень ревнивая, потому вписать не может. К счастью для него, в английском языке нет мужского и женского рода. В общем, часа в два ночи привез на место. Я постеснялась будить будущих коллег, но и поутру шокировать их не хотелось. Побродила, нашла в саду общественную душевую. Она была открыта. Выбрала самый сухой поддон, заперлась на щеколду, свернулась в нем калачиком и мирно проспала до утра, когда меня разбудили первые купальщики. Кто узнает, что я делала за закрытой дверью?
А в ванне пришлось поспать в Нью-Йорке, уже перед отлетом. Мне предложили вписку в стремной общаге – вроде, самый центр, Манхэттен, на углу Центрального парка – а общага типично российская, с подозрительно-злобным охранником, обшарпанная, с перегоревшими лампочками в длинных коридорах. Да еще и хозяина не оказалось дома. Опрос соседей ничего не дал. Я сходила на крышу – ветрено, холодно, октябрь уже. Чердака нет. Решила обнаглеть и прямо в уголке коридора пристроиться. Только достаю пенку – из комнаты выходит стремный такой метис, смотрит подозрительно и спрашивает:
- Ты бездомная?
Хороший вопрос.
- Да как тебе сказать, мужик – дом-то у меня есть, только в другом полушарии…
Дослушивать метис не стал, повернулся и дверь закрыл. Да ну, думаю, еще неприятностей тут огребу. Ушла на другой этаж, подальше. И придумала: в каждом коридоре есть четыре санузла, по два в каждом конце. Если я один займу, трех должно хватить, если кому ночью приспичит.
Заперлась. На полу там совершенно негде лечь, да и грязно весьма. Постелила пенку в ванну, там и уснула. Оказалось неудобнее, чем в душе: ноги сгибались под таким углом, что затекали. Но ничего, поспала, и никто не помешал.
Кроме сантехнических случаев, в этой поездке мне приходилось спать еще:
- между стеной бензоколонки, старой дверью и мусорным баком,
- у Ниагарского водопада под мостом, соединяющим США и Канаду,
- рядом со входом в Мамонтову пещеру, зарывшись в опавшую листву,
- в чьем-то открытом фургоне, в палатке с русским напарником,
- на крыльце церкви в мексиканской части Лос-Анджелеса,
- в пустыне Аризоны под канделябровым кактусом, в полнолуние по соседству с воющими койотами,
- в аэропорту на столике для багажа, отгородившись тележкой с вещами.
ИХ НРАВЫ
Я работала по программе Camp America в штате Висконсин. Мне повезло – местом работы был не лагерь, а респектабельный семейный курорт. Сначала мыла посуду в ресторане, потом поменялась с одной немкой и стала горничной – номера убирать. Нам строго-настрого объяснили, что по закону штата Висконсин простыня должна отгибаться поверх одеяла ровно на 2,5 дюйма! Ну, мы старались. У американцев принято на работе стараться, потому у них и экономика сильная.
Но я таки нашла себе халяву. Мы все со временем подыскали себе подработки в свободные часы, чтобы деньги водились. Я устроилась в мексиканский ресторан в соседней деревушке, ездила туда автостопом. Платили там по часам, и можно было без проблем опаздывать: просто тогда этот час не засчитывался. Хозяин заведения очень беспокоился за легальность сотрудников: еще бы, сам мекс-гастарбайтер. Посмотрел на первую страницу моего паспорта, где указан срок его действия – пять лет, и успокоился:
- О, рабочая виза на пять лет – устраивает!
