Приключения знаменитых первопроходцев. Азия - [8]

Доставленный в Англию как военнопленный, Лалли получил разрешение британского правительства выехать во Францию, чтобы снять с себя оскорбительные для его достоинства наветы.

Но, едва он прибыл в Париж, как был заключен в Бастилию. Полтора года длилось следствие. Скандальный процесс падет впоследствии всей своей тяжестью на недостойный королевский суд, который посмел обвинить честного солдата «в предательстве интересов короля и Ост-Индской компании, в злоупотреблении властью и незаконных поборах с подданных короля и иностранцев». Представ перед судьями, Лалли обнажил свою седую голову и покрытую шрамами грудь и воскликнул: «Вот награда за пятьдесят пять лет службы!» 6 мая 1766 года огласили осуждавший Лалли приговор.

Слушая его чтение, старый солдат, не в силах перенести обвинение в предательстве, осыпал бранью своих врагов и, выхватив из кармана циркуль, вонзил его себе в грудь. Однако удар оказался несмертельным и не помог ему избежать последних мучений. 9 мая 1766 года, покинутый всеми друзьями, Лалли-Толлендаль с кляпом во рту, словно уголовный преступник, был обезглавлен на Гревской площади.

Доброе имя его было восстановлено в 1778 году по требованию сына.

Глупая и жадная компания, которая стала сообщницей собственных врагов и с яростью преследовала своих благодетелей, испустила дух в 1769 году. Осыпанная насмешками, продырявленная, почти разоренная по своей же вине, слишком ничтожная, чтобы англичане позволили ей играть хоть какую-то роль, она ликвидировала свои дела и уступила английской короне свой капитал — более тридцати миллионов, дававший ренту в двести тысяч ливров!

С этого момента наши владения в Индии сузились до пределов, которые сохраняются и поныне: пять колониальных торговых контор в Пондишери, Маэ, Янаоне[35], Карикале[36] и Чандернагоре с общей площадью около пятисот квадратных километров и населением, не достигающим трехсот тысяч жителей.

ГЛАВА 3

Виктор Жакемон. — Луи Жаколио.

Одним из самых наблюдательных путешественников, наилучшим образом описавших современную Индию, является, без сомнения, Виктор Жакемон, этот авторитетный ученый, преждевременно отнятый у Франции в ту самую пору, когда, выполнив наконец свою задачу после четырехлетнего тяжкого труда, он вкушал плоды заслуженной славы.

Родившийся в Париже в 1801-м, умерший в Бомбее 7 декабря 1832 года, Жакемон оставил два тома, написанные в изысканном стиле, полные ярких фактов, наблюдений и юмора, которые законно выдвигают его в первый ряд писателей и исследователей.

Отец его, человек большого достоинства и весьма образованный, желал, чтобы сын изучал медицину. Но юноша питал большую склонность к естественным наукам, он предпочел ботанику, геологию и зоологию, которые не задевали его чувствительности столь болезненно, как медицина.

Тяжело заболев после несчастного случая в лаборатории Тенара, где он изучал химию, Жакемон устроился у генерала Лафайета в замке Гранж, где провел долгое время, отдаваясь любимой страсти к ботанике. Именно там он положил начало своему великолепному гербарию, который постоянно пополнялся в ходе экскурсий в Швейцарию, Овернь[37], Севенны[38]… Тогда ему было двадцать пять лет.

Его призвание путешественника определилось внезапно, при обстоятельствах стесненных и неблагоприятных, о которых нет смысла долго распространяться. Вооруженный серьезным научным багажом, он был готов к плодотворному посещению дальних стран, настроившись не упустить ни одного из встречных чудес, что удваивает радость для наблюдательного путешественника. Взойдя на борт «Кадмуса», он посетил Северную Америку, на обратном пути задержался в Санто-Доминго[39], где жил среди неизбывного великолепия тропической природы. В это время брат его получает из Музея естественной истории предложение для Виктора Жакемона отправиться с научной миссией в Индию. При этой новости наш герой немедленно возвращается во Францию, чтобы получить инструкции и подготовиться к поездке.

Хотя долгий период в шестьдесят лет уже отделял его время от поражения французов в Индии, хотя положение английской Ост-Индской компании, утвердившейся на принципах Дюплекса, было устойчивым и процветающим, Индостан все еще был закрыт для иностранцев, особенно для французов.

Надлежало объяснить директорам богатейшей компании, что речь шла исключительно о научной экспедиции, и убедительно доказать подозрительным и ревнивым чиновникам, что политика абсолютно чужда затеянному предприятию. С этой целью Жакемон выехал в Лондон, запасшись весьма авторитетными рекомендательными письмами, поддержанный также — хотя и умеренно — правительством режима Реставрации[40], которому Англия не желала бы отказать.

Справедливости ради надо отдать должное англичанам: если сперва они проявляют ледяное равнодушие к незнакомцам, то они же становятся, быть может, самыми гостеприимными в мире, самыми любезными и великодушными к тому, кто переступит их порог. Великолепно принятый английской аристократией, на которую его высокий рост, обаяние, манера поведения и воспитанность произвели наилучшее впечатление, Жакемон убедился, как легко рушатся перед ним все возникавшие препятствия. Директора Ост-Индской компании с необычайной любезностью отнеслись к нему; он был избран членом Азиатского общества и снабжен большим количеством рекомендательных писем, которые впоследствии чрезвычайно ему пригодились.