Приключения знаменитых первопроходцев. Азия - [103]

Едва покинув Ургу, отряд распростился и с плодородным районом Северной Монголии, лесистым и богатым водой, и вступил в великую пустыню Гоби, простирающуюся более чем на 4000 верст с запада на восток, от Памира до Хингана, и на 1000 верст с севера на юг.

Эта песчаная пустыня[268], давно ли печально известная, представляет собой песчаные наносы и бывшее мелководье когда-то существовавшего здесь азиатского моря: страшные холода без малейшего намека на снег зимой; неимоверная жара, почти тропическая, летом; частые бури, особенно весной; полное отсутствие осадков и, следовательно, ни озер, ни речек, ни источников воды, откуда и полное бесплодие почвы — таковы отличительные признаки великой азиатской пустыни. И тем не менее монголы как-то умудряются здесь жить, а их стада довольствуются тем скудным кормом, который им удается отыскать. Исключительная бедность местной флоры и фауны не оставляла полковнику особых надежд как натуралисту.

Зато испытаний, выпавших на долю экспедиции, особенно в начале похода по пустыне, было более чем достаточно. По ночам мороз иногда был настолько силен, что замерзала даже ртуть в термометре, а светлое время суток не приносило облегчения, особенно если поднимались песчаные бури. Температура несколько повышалась по мере продвижения на юг, но зато все явственнее обозначались признаки пустыни — кормов для животных становилось все меньше. К счастью, верблюд несколько дней может обходиться вообще без пищи, а лошади, привычные к пустыне, достаточно хорошо переносят усталость и бескормицу, чего, конечно, не скажешь о наших лошадях. Однако и люди и лошади нуждались в солидном запасе терпения и стойкости.

Этот бесконечный переход проходил поэтапно, с удручающим однообразием. С восходом солнца совершался быстрый туалет, затем погрузка тюков, завтрак на скорую руку и в путь. Проделав двадцать пять — тридцать верст (1 верста равна 1,067 м), разбивали лагерь вблизи колодца. Если такого не было, то для приготовления пищи и питья использовали лед, захваченный впрок с предыдущей стоянки. Сухой навоз, собранный на привале и по дороге, служил топливом для костра, из-за отсутствия чего-то более подходящего. Таким образом удавалось хоть немного согреться в войлочных палатках, но ночью, когда костер угасал, температура в палатке падала до минус 26°.

Горная цепь Хурхэ-Ула, восточная оконечность Алтая[269], служила в пути разделительной линией между центральной Гоби и южной пустыней Алашань. Этот песчаный район, почти совершенно бесплодный, населен, однако, монгольскими племенами. В западной части Алашаня, там, где находится горная гряда, отделяющая Хуанхэ[270], находится небольшой городок Динъюаньин, где экспедиция была тепло встречена местным владыкой, который, однако, не преминул чуть ли не силой выклянчить у нее подарки, не побрезговав даже обмылками, сахаром и перочинными ножами, подобно африканскому дикарю, схлестнувшемуся с торговцем слоновой костью или земляными орехами.

За Динъюаньином пустыня простирается еще верст на сто, которые и были пройдены без помех, хотя и с немалыми трудностями. Уже отсюда, за сто верст, показались вершины Тибета[271].

Этот горный массив простирается непрерывной линией от Хуанхэ до Памира. Все здесь огромно, как, кстати, повсюду в Азии. Ширина горной цепи не превышает и тридцати верст, однако за этим барьером, на первый взгляд непреодолимым, открывается совершенно новый мир. Там вы попадаете в китайскую провинцию Ганьсу, где можно вволю отыграться за вынужденное безделье в пустыне: превосходная ежедневная охота в великолепных лесах и богатейший урожай зоологических и орнитологических образцов, не говоря уже о довольно часто встречающихся растениях, способных украсить коллекцию самого взыскательного ботаника.

Покинув вскоре горные районы Ганьсу, экспедиция в марте совершила восхождение к озеру Кукунор. Леса здесь неожиданно сменились обширными лугами, представляющими собой идеальные пастбища, куда иногда забредают зебу[272] и антилопы и с удивительным бесстрашием смешиваются с домашними животными кочевников. Изумительное озеро Кукунор, длина которого по окружности составляет примерно двести пятьдесят верст, было покрыто льдом, хотя был уже конец марта, а ведь иногда температура повышается здесь весьма существенно.

По берегам озера живут тангуты и монголы, причем первые при поддержке шаек бандитов, спустившихся с Тибета, притесняют монголов.

Тем временем, желая ускорить продвижение, полковник оставил весь обоз и скарб под охраной семи казаков, а сам устремился с оставшимся отрядом в четырнадцать человек к истокам Желтой реки, которые китайцы, несмотря на все усилия, не смогли исследовать. Перейдя хребет Бурхан-Будда, экспедиция достигла вожделенной цели. Истоки Хуанхэ находятся на высоте 13 600 футов[273] и представляют собой ручьи, стекающие с гор; затем в реку впадают многочисленные ручейки долины Одоньтада. В этом месте ширина реки не превышает двенадцать — пятнадцать саженей (1 сажень равна 2 м 13 см), а глубина — двух футов на мелководье. Примерно верст через двадцать река пересекает озеро и, окрасив в желтый цвет его южную часть, устремляется дальше, ко второму озеру, выйдя из которого, она приобретает уже весьма внушительные размеры. Совершив затем резкий поворот, она огибает подножие горной гряды Амре-Мачин и набравшим силу течением прорезает параллельную горную цепь Куньлуня, после чего несет свои воды уже по собственно китайской территории.