Приключения знаменитых первопроходцев. Африка - [133]

Путешественник недолго пробыл среди этих людей, о нравственности которых получил подобные сведения. Узнав, что невдалеке видали следы гориллы, он сорвался с места и со всей поспешностью устремился в погоню — охота на чудовищную обезьяну всегда считалась делом невозможным, но дю Шайю мечтал о ней. И вот он увидел следы на земле…

«Мы пошли по приметам, — пишет он, — и вскоре увидели много отпечатков лап столь вожделенного животного. Я увидел их в первый раз. Не могу передать, что я испытал при этом. Я сейчас окажусь лицом к лицу с чудовищем, о свирепости, силе и хитрости которого у туземцев ходят легенды, в цивилизованном мире почти неизвестным, — животным, на которое белый человек еще никогда не охотился! Сердце мое колотилось так, что я боялся, как бы его стук не спугнул гориллу. Я поистине страдал от предвкушения!

Мы медленно шли через густые кусты, не смея дохнуть, чтобы не выдать себя. Вдруг я услышал необыкновенный нестройный вопль, похожий не то на человеческий, не то на дьявольский, и разглядел, как четыре молодые гориллы пустились бежать в лесную чащу. Мы выстрелили, но не попали. Потом я вновь увидел гориллу, однако она, к несчастью, стояла за деревом и я не мог стрелять. У нас не хватило сил гнаться за проворными обезьянами, и мы вернулись в лагерь».

На другой день дю Шайю отправился в лес, надеясь подстрелить какую-либо дичь: из-за нерасторопности спутников он остался совсем без еды. Внезапно ему навстречу попался воин племени фанг[450] с двумя женами.

Место было глухое, дю Шайю шел один… Он поневоле насторожился, но вдруг увидел, что дикарь со спутницами буквально обезумели от ужаса. Руки у негра задрожали так, что щит с грохотом упал на землю. Бедняга в ужасе разинул рот, не зная, как ему быть; губы посерели, глаза застыли и выкатились из орбит. У африканца было три дротика — один он уронил, а с прочими от испуга позабыл, как обращаться.

Женщины сначала уронили на землю корзины, которые несли на голове, а потом, полумертвые от страха, повалились сами. Так дю Шайю и убогие дети природы долго глядели друг на друга. Француз ласково улыбнулся и вообще постарался выказать любезность, но дикари, никогда не видавшие улыбки белого человека, приняли ее за смех людоеда, отправившегося за свежатиной. Они в полной панике искали, в какую бы трещину в земле им провалиться.

К счастью, послышались голоса спутников дю Шайю. Фанг понял, что с белым человеком идут негры, пришел в себя и пригласил маленький отряд к себе на стоянку. Вскоре фанг совсем успокоился, а после стакана водки и вовсе подружился с путешественником. Он рассказал ему новость, от которой сердце дю Шайю так и затрепетало: лес так и кишел гориллами!

День клонился к вечеру. Охоту пришлось отложить на завтра. Дю Шайю не мог глаз сомкнуть: волновался, как школьник перед экзаменом…

«Мы вышли на рассвете, — пишет он, — и забрались в самую что ни на есть густую, неприступную чащу — там мы надеялись найти убежище животного, с которым я так хотел сразиться. Час за часом шли мы вперед, но ни малейших следов горилл не обнаружили: кругом все те же крикливые обезьянки да кое-где — птицы.

Вдруг Мьенге, один из спутников, тихонько прокудахтал — этим сигналом туземцы пользуются, когда случается что-нибудь неожиданное. В тот же миг прямо перед нами затрещали ветки — это была горилла! Я понял это по гордому виду своих людей… Они тщательно осматривали ружья — вдруг порох ссыпался с полки? Я на всякий случай тоже проверил ружье, и мы осторожно двинулись дальше.

Ветви все трещали и трещали. Мы шли на цыпочках в полном молчании. По спутникам было сразу видно, что ввязались в серьезное дело… Наконец за густыми кустами мы увидели, как качаются ветки и молодые деревца: зверь вырывал их с корнем, добывая себе на корм плоды и ягоды.

Мы поползли дальше, соблюдая такую тишину, что было слышно наше дыхание. Вдруг лес огласился ужасным ревом. Кусты раздвинулись — и перед нами возник огромный самец гориллы. Он пошел через заросли на четвереньках, но, заметив нас, встал и дерзко поглядел нам в глаза.

Мы были от него шагах в пятнадцати. Никогда не забуду эту встречу!

Роста в нем было футов шесть, плечи огромны, грудь чудовищна, сила рук неимоверна. Глубоко посаженные серые глаза дико блестели, а в его оскале было нечто дьявольское.

Ничуть нас не испугавшись, он стоял на месте и бил себя огромными кулаками в грудь, бухавшую, как гигантский барабан, и непрестанно рычал.

Рык гориллы — самый поразительный и странный звук из всех, что можно слышать в лесу. Он начинается с отрывистого лая, как у разъяренного пса, и постепенно переходит в звук, в точности подобный раскатам дальнего грома, — когда я слышал крик гориллы где-нибудь вдалеке, мне часто казалось, что гремит гром.

Кажется, что рык исходит не изо рта и гортани, а из огромных полостей в груди и в чреве — так он глубок и звучен.

Не шевелясь мы готовились к обороне, а глаза гориллы все разгорались. Редкие волосы на макушке у зверя встали дыбом и зашевелились, он обнажил могучие клыки и вновь страшно зарычал. В этот миг он напомнил мне какое-то зловещее сонное видение или одно из тех фантастических существ, полузверей-полулюдей, которыми художники населяют адские пределы.