Приключения Трупа - [16]
Наобещал забияка — вал, однако слукавил: ни письменных правил по распоряжению имуществом не оставил, ни численных расчетов об участи оборотов к рассмотрению не представил.
И с той поры ни слова толково не добавил. Будто намекал круто: от бытовой мишуры кули с барахлом раздуты и скандал — мелкий.
А у него — понимай! — другой запал: для большой горелки!
Оттого и пошли потом враздрай подделки!
Труп исчез, как дуб залез в огромный лес.
Рожден в чистом поле — совсем изможден в темном лесе.
И шумен в частоколе, как бубен — тем и интересен.
Но водить круговерть в лесу — носить прыть на весу, а смерть — на носу.
А залез вчуже — задача похуже: лес по неуклюжим не плачет, не тужит.
Так и получилось: чудак пропал — чаще на милость.
Угадал подходящий срок и — в прогал утек.
Одно — не сходилось: окно за ним не закрылось.
А заиграл шаловливый ветерок, и оттуда, как дым, побежал говорливый шумок.
А в пересудах и падь — что гладь, и лесок — что дубок, и дубище — что лесище, и ни за что не понять, кто кого и для чего ищет.
И неспроста поползла из-за угла путаница, как глиста или гусеница.
То ли, говорили, убит из-за доли, то ли — от усилий угар, то ли — сам устал, то ли — стал стар.
То ли по кустам лежит, то ли по долгам бежит, то ли он — запечный таракан, то ли — вечный истукан.
То ли он — не он, а шпион, разбойник, позорник или озорник и мясник.
То ли он — умный дворник без штанов: с уймой паспортов и на тюрьму — готов.
По тому документу — полковник из агентов, при спеси и награде: пенсии ради.
А по тому — шорник: засел в кожу — наел рожу.
По тому — медник: надел передник, а у дел — посредник.
А по тому — евгеник: резанул фурункул, а надул — гомункул.
По тому — священник: грош — в кружку, брошь — под подушку.
А то — никто: нахал — брал веник, махал не глядя, подметал уголок, очищал городок ради денег и доплат — и не наследник, а богат.
А то — солдат: взят в строй и не рад, что живой.
Уследить за живыми не сложно: можно затвердить имя молодца и кличку подлеца.
Но уличить мертвеца — перемудрить: птичку на нить ловить и доить.
Гнильца — без лица: ни имени, ни вымени.
А призови покойника на поклоны — и без любви поклонников миллионы.
Труп — куб: что ни сторона — одна, зато черчение одной — приключение другой.
И потому, по всему, заключили в стиле кадрили, круп — обреченная скотина, а труп — отвлеченная картина!
VIII. БЕДНЯЖКА И БУМАЖКА
Справка о кончине — отставка из жильцов и первый верный документ для мертвецов. В ней без затей говорится о причине перехода границы человечьего рода и отмечен момент встречи у брода.
С этой бумагой, приметной без ложного глянца, можно призвать к ответу и живого самозванца.
А без нее и гнилого беднягу не смей, лиходей, не твое, зарывать: ни в глину под гладь, ни под перину в кровать.
Без бумажки ты — не труп, а букашкин суп!
А с ней и совсем живой — не живей, чем гной: от суеты — промашка, но чтобы воспрять, хорошо бы на бумажку достать бумажку, а клерки, недомерки со лбами глазастыми, на взятки натасканы, зубами лязгают. И не ласково!
Наскоро покушались на свидетельство о смерти Трупа люди разные: и за порядки волновались, и по причуде глупой, и подкупались на соблазны. Такое радетельство за итоги мило для покоя, как корыто с мылом в ноги — от запоя, но породило и волокиту, и зависть, а подлоги — разворошило вдвое: на тело в квартире сбежались, как на дело, и папаша, и мамаша, и прочие родичи, охочие до прозвища наследников. Гири, пальто без манто и огарки ужина не показались привередникам заслуженным подарком, но одни признались, бледнея, что они обознались, и ретировались, а иные, не родные, да беднее бедного, остались до победного.
А каково было соседям убогого? Не медведи у своего логова! И рыло — не в ските! Ни смраду не рады, ни падали, ни волоките!
Клерки застучали зубами при первом сигнале о драме.
И зарычали нервно, как тигры на примерке к крупу жертвы.
А заиграли в игры: паспорт Трупа взяли, а справки о смерти не дали. Заверещали зато — что пастырь на шалунишку:
— Поверьте, тут — не пиявки, не отсосут лишку!
Потом пожевали ртом, подняли тон и указали на закон:
— Вручали покойнику талон. А он против правил и толику не отоварил. Не успел. Опять прочерк. Коли цел, верните, что ли, кусочек.
Просители им возражали:
— Искать в покойнике — что дым полоскать: в сите ли, в уполовнике…
Но визитеру не унять контору — хору не умять гору.
От начальства домочадцы убежали в одночасье. Надев на зев противогазы и презрев метастазы от заразы, смело обыскали дОма и тело, и хоромы.
И опять в приемную — играть втемную:
— Привет! Нет бумажки ни в тельняшке, ни на кухне. А бедняжка — тухнет и пухнет.
Контора — не лаской, так скорой встряской:
— Не шастать! Вам — услуги, а нам — гам? Хапуги!
От неистового лязга пришельцы искусали заусенцы и испытали приступ маразма: снова не угадали игры, пожелали в тартарары и удрали бестолково — без поклона.
А на улице стали сутулиться, как попрошайки, и собрали в банной шайке талоны со всего своего района.
С жаром передали ярым казнокрадам.
Но в ответ услыхали с бранной прохладой:
— Привет! А с него, с гада?
Зарыдали просители — пронзительно.
Роман охватывает четвертьвековой (1990-2015) формат бытия репатрианта из России на святой обетованной земле и прослеживает тернистый путь его интеграции в израильское общество.
Сборник стихотворений и малой прозы «Вдохновение» – ежемесячное издание, выходящее в 2017 году.«Вдохновение» объединяет прозаиков и поэтов со всей России и стран ближнего зарубежья. Любовная и философская лирика, фэнтези и автобиографические рассказы, поэмы и байки – таков примерный и далеко не полный список жанров, представленных на страницах этих книг.Во второй выпуск вошли произведения 19 авторов, каждый из которых оригинален и по-своему интересен, и всех их объединяет вдохновение.
Какова роль Веры для человека и человечества? Какова роль Памяти? В Российском государстве всегда остро стоял этот вопрос. Не просто так люди выбирают пути добродетели и смирения – ведь что-то нужно положить на чашу весов, по которым будут судить весь род людской. Государство и сильные его всегда должны помнить, что мир держится на плечах обычных людей, и пока жива Память, пока живо Добро – не сломить нас.
Какие бы великие или маленькие дела не планировал в своей жизни человек, какие бы свершения ни осуществлял под действием желаний или долгов, в конечном итоге он рано или поздно обнаруживает как легко и просто корректирует ВСЁ неумолимое ВРЕМЯ. Оно, как одно из основных понятий философии и физики, является мерой длительности существования всего живого на земле и неживого тоже. Его необратимое течение, только в одном направлении, из прошлого, через настоящее в будущее, бывает таким медленным, когда ты в ожидании каких-то событий, или наоборот стремительно текущим, когда твой день спрессован делами и каждая секунда на счету.
Коллектив газеты, обречённой на закрытие, получает предложение – переехать в неведомый город, расположенный на севере, в кратере, чтобы продолжать работу там. Очень скоро журналисты понимают, что обрели значительно больше, чем ожидали – они получили возможность уйти. От мёртвых смыслов. От привычных действий. От навязанной и ненастоящей жизни. Потому что наступает осень, и звёздный свет серебрист, и кто-то должен развести костёр в заброшенном маяке… Нет однозначных ответов, но выход есть для каждого. Неслучайно жанр книги определен как «повесть для тех, кто совершает путь».
Секреты успеха и выживания сегодня такие же, как две с половиной тысячи лет назад.Китай. 482 год до нашей эры. Шел к концу период «Весны и Осени» – время кровавых междоусобиц, заговоров и ожесточенной борьбы за власть. Князь Гоу Жиан провел в плену три года и вернулся домой с жаждой мщения. Вскоре план его изощренной мести начал воплощаться весьма необычным способом…2004 год. Российский бизнесмен Данил Залесный отправляется в Китай для заключения важной сделки. Однако все пошло не так, как планировалось. Переговоры раз за разом срываются, что приводит Данила к смутным догадкам о внутреннем заговоре.