Приключения Шоубиза - [7]

— Ну, ты же «мужикальный» директор? — она явно ребячилась. — Еще, небось, и режиссируешь понемножку? Так вот и придумай, чем меня развлечь. Просто так, для души. Гостеприимство и бухло гарантирую.

Во, дает! Видно, и впрямь приперло. Я собрался с мыслями. Так, что мы имеем. Для развлекухи нужны артисты. Я прислушался. Со сцены доносился сильно приглушенный стенами грохот тяжелого металла. Рокеры еще не отстрелялись, и это хорошо. Развлекуха развлекухой, а разговор по душам в терапевтических целях отставной актрисе не помешает. А лучше, чем слегка поддатый рокер, вам философа не отыскать. Я сделал знак актрисе оставаться на месте и выскочил из гримерки. Вдоль коридора, напевая песенку Красной Шапочки, скакала на одной ножке «Цветная спичка».

— Эй, — окликнул я ее. Она испуганно оглянулась и замерла. — Привет, а где остальные? Работа есть.

Увидев меня, девчушка — без грима я бы дал ей лет двенадцать, — заулыбалась, а при слове работа просто засветилась улыбкой.

— А наши там, — она неопределенно махнула рукой, — сейчас в автобус грузятся, — весело сообщила мне «спичка».

— Так, дуй бегом к вашему руководителю. И чтобы он через минуту стоял около этой двери. Поняла?

Девчонка кивнула и исчезла. Ровно через минуту по коридору, громко топая и сопя, несся ее прямой начальник. А по совместительству мой старый приятель Гоша.

— Старик, звал? — у Гоши нюх на деньги и шабашки был феноменальный.

— Звал. Шабашка нарисовалась. Жратвы — море. Насчет гонорара не уверен. Но советую отметиться. Такими приглашениями не разбрасываются. Будешь потом своим внукам рассказывать. — И я сообщил Гоше подробности.

— Да ты чё? — Гоша расплылся в довольной улыбке. — Ну, ты и правда профи! Не сходя с места еще работу находишь, — в его голосе слышалась неподдельная лесть. Но это была правда. Я славился среди моих клиентов потрясающим умением находить для них выгодную и непыльную работенку. Артисту чем больше шабашек за день привалит, тем лучше. Его заработок может быть ограничен только его физическими возможностями. А эти возможности в молодости практически безграничны. Народ пять концертов в день отпашет, а потом еще на день рождения к подружке закатывается. На всю ночь. Здоровье для такой профессии, как артист, должно быть лошадиным. Но здесь, как правило, только дозы лошадиные. Всего: работы, алкоголя, праздника. А это иногда очень напрягает. Особенно с возрастом. Но для Гоши и его подопечных «спичек» сейчас как раз все только начиналось. И потому этот народец пил эту жизнь взахлеб и через край. Счастливые! А я уже наелся этого всего досыта, и теперь могу только им по-хорошему позавидовать. Они когда-то тоже наедятся. Но это все еще в будущем. А пока…

— Гоша, сбегай-ка, дружок, на сцену и посмотри, как там у нас с рокерами. Порядок или есть проблемы?

Гоша обернулся за пару минут.

— Да вроде все тихо, — сообщил он мне.

«Слава богу, пронесло! Зритель попался непритязательный. А могли и милицию вызвать или жалобу накатать. Развелось сейчас грамотных! Куда ни плюнь, все о правах человека пекутся. Подумаешь, артистов им в концерте поменяли! Концерт — он и есть концерт. Пришел музыку слушать, так сиди и слушай, развлекайся!» — все эти мысли крамольно промелькнули в моей голове за долю секунды. Я вздохнул. Если бы все было так просто. А сегодня действительно просто повезло. Чертов «звездун» — еще раз вспомнил я недобрым словом своего несостоявшегося сегодняшнего солиста. Да и черт с ним! Обошлось, и замечательно.

На сцене вдруг стихло, а в зале раздались аплодисменты. Аплодисменты были жидкими. Скорее всего, все, кто не любит «тяжелый металл», концерт уже покинули. Этим и объяснялась относительно спокойная обстановка, воцарившаяся в зале. Теперь концерт, видимо, естественным образом закончился, но в связи с поспешным бегством конферансье объявить об этом оставшимся в живых зрителям было некому. Сейчас все это уже не имело значения.

Еще раз предупредив Гошу, чтобы он стоял именно около этой двери и не двигался с места, я рысцой потрусил на сцену. Зрительный зал уже почти совсем опустел, а рокеры так же флегматично, как и до концерта, собирали в кучку свою аппаратуру. Странная вещь: сколько мне не попадалось рокеров, они в жизни обычно полные флегмы, зато на сцене такое вытворяют! И на спинах ползают, и трясутся, как припадочные, в плясках святого Витта, и микрофонными стойками кидаются. А за сценой они — нормальные люди. Некоторые даже из хороших академических семей. Видимо, в этом и состоит единство и борьба их противоположностей.

Я подошел к ним, честно отдал остатки заработанных ими долларов и сказал:

— Есть еще работа. — Рокеры перестали возиться с аппаратурой и заинтересованно воззрились на меня. — Мужики. Тут такое дело. Работа эта не совсем обычная. Вернее, это не совсем работа. — Я собрался с духом и обрисовал им ситуацию. — Понимаете, Донна совсем грустная. Заскучала без сцены.

Волосатый сплюнул на дощатый пол и понимающе кивнул:

— Заскучаешь тут. Сначала такая популярность, а теперь нафик никому не интересная. Так со всеми нами и бывает. — Рокеры закивали в знак солидарности.