Приключения послушного Владика - [8]

И Владик отправился «дышать воздухом». Во дворе, где росли молодые деревья и кусты, где поигрывала листвой береза, воздух ему отчего-то не понравился, а вот за домом, возле глинистого котлована, где, поднимая пыль, сновали пропахшие бензином самосвалы и громыхал приземистый трактор, таща над землей бетонную сваю, — здесь воздух был что надо.

Встреча с Васятой, которой он третий день так упорно избегал, произошла именно здесь, у котлована. Подложив дощечку, Владик сидел на штабеле свай и смотрел, как коричневая от загара девушка в майке и широкополой соломенной шляпе, глядя в бумажку, туда и сюда прикладывала блестящий, гибкий метр, а нескладный, сутулый парень в местах, где она указывала, вбивал молотком в рыжую глину железные прутья. Тогда и услышал Владик голос, заставивший его сжаться.

— Загляделся? — К штабелю подошел Васята и, не залезая наверх, показал на сутулого парня. — Это и я мог бы так деньги заколачивать. А в школе только и долдонят: «Учитесь, учитесь!» Посиживаешь, значит, загораешь?

Владик растерялся и не знал, что сказать. И нужно ли говорить?

— Видал? — Васята достал из кармана сверкнувшую, как зеркало, зажигалку. — Хоп! Горит! Моя теперь. Гусь — человек! Гусь — не ты, жадина-говядина! Закурить хочешь?

Владик оторопело уставился на Васяту.

— Ха-хо-хи! Забыл: ты же паинька. Тогда квасом угощу. Слезай.

— Я не хочу квасу. — Владик хотел по привычке добавить «спасибо», но не добавил. Опять на смех поднимет.

— Не хочешь, не надо. — Васята сбил в котлован ком глины и, подкидывая на ладони зажигалку, пошел своей дорогой.

До самого угла дома радостным и удивленным взглядом проводил Владик черного, смешного кота на Васятиной майке.

«Вот и все. Ничего и не сделал. Даже не заругал по-настоящему. А что мог сделать? Я же не украл бинокль. Надо смелее мне быть. А то всегда боюсь, боюсь».

Владик посмотрел вниз. Взять, например, и спрыгнуть отсюда. А сколько здесь? Высоко. Может, и два метра будет. Да, это не в физкультурном зале, когда через коня перемахивал. Там и учитель подстраховывает, и толстый мат лежит. А здесь — твердая земля. И пусть! Владик набрал воздуха, словно собираясь нырнуть, и прыгнул. Только и всего? Ничуть и не страшно. Владик засмеялся и побежал играть в футбол.

За обедом, когда мама вышла на кухню, Владик похвастал отцу:

— Папа, а я с самой верхотуры спрыгнул! Слышишь, пап?

— Это откуда же? — не отрывая глаз от газеты, спросил Виктор Викторович. — Полагаю, не с крыши?

— С крыши разве можно! С крыши и обезьяна не сиганет. Там сваи сложены, на стройке. Я оттуда прыгнул. Но все равно высоко.

— На «слабо» прыгал? — поинтересовалась Таня.

— Не на «слабо». Сам просто. Захотел — и прыгнул.

— И не испугался?

— Чего это испугался? — Зинаида Аркадьевна внесла кастрюлю с борщом. — Кто испугался? Ты, Владик? А чего испугался?..

Уже через минуту матери стали известны все подробности «героического» прыжка сына.

— Ну что за глупости, Владик! — всплеснула она руками. — Никак не ожидала от тебя! Это же стройка, запрещенная зона. Все должны огородить забором. Разве долго там покалечиться? Хочешь, как дядя Ваня, на всю жизнь инвалидом стать? Ты у меня всегда был таким послушным…

Владик очень пожалел, что не удержался — расхвастался перед отцом. Пришлось пообещать маме, что к стройке он и близко теперь не подойдет. Лишь после этого Зинаида Аркадьевна успокоилась, и разговор снова перешел на дочь, на ее уже недалекие вступительные экзамены.

В Каменном Логу

Владик решил, что теперь со стороны Васяты никакие неприятности ему не грозят. Говорил Васята, в общем, мирно, даже квасом собирался угостить. Потому Владик без особых опасений и занял «плацкартное место» на тряской раме велосипеда.

— Вокруг домов покатаю, — улыбаясь, сказал Васята. — Втулки сейчас смазал. Колеса сами катятся.

И они поехали. Васята и правда почти не работала педалями. Покрутит два-три раза и сидит, как мотоцикле. А машина себе идет. Да так ходко! От, встречного ветерка волосы уши щекочут.

Сделали широкий круг между домами и выехали на просторный тротуар, что ведет к улице.

— Снова квас пить? — спросил Владик.

— Можно. — Васята обогнал женщину с коляской и свернул налево, в проулок.

— А квас?

— У гастронома не продают. Еще до обеда кончился.

— Куда же мы едем?

— На Семашко. Там-то уж напьемся. Точняк!

«Разве торгуют там квасом? — подумал Владик. — Что-то не помню…» Так и есть: вон продовольственный магазин на углу, и ни цистерны, ни очереди не видно. А дальше улица Семашко тянется совсем уже узкая, дома там маленькие, частные и никаких магазинов нет.

— Поворачивай, — сказал Владик. — Тут никогда и не торговали квасом. Напутал ты.

Но поворачивать, по всему было видно, Васята не собирался. Дыша Владику в затылок, он с усилием жал на педали. Владик забеспокоился:

— Куда ты меня везешь?

— Увидишь.

В его тоне Владику почудилась угроза.

— Я не хочу. Остановись!

Васята не ответил. Пальцы его стискивали резиновые утолщения руля, и Владик, крепко зажатый по бокам его руками, был словно в капкане.

— Я закричу! — Владик глотал слезы.

— По морде заработаешь! И руль не тяни! Чего дергаешь? Видишь: машина. Под колеса захотел?