Приключения Одиссея (Художник В. Власов) - [37]

— Как же это возможно? — возразил Одиссей. — Эвмей знает меня с детства. Хотя он и раб — его еще мальчиком купил мой отец Лаэрт у проезжих финикиян, — но он рос вместе со мной и с сестрой моей Ктименой как наш друг, товарищ наших игр. Он непременно узнает меня.

— Я изменю твой вид, — отвечала Афина. — В нищем бродяге никто не заподозрит вернувшегося царя.

Богиня прикоснулась рукой к плечу Одиссея, и вдруг упали с его головы темнозолотистые кудри, всё тело иссохло и сморщилось, помутнели блестящие глаза, — вместо могучего мужа перед Афиной стоял дрожащий, уродливый старик. Грязные лохмотья прикрывали его тело; с плеч свисала облезлая оленья шкура. Через плечо висела заплатанная котомка.

В темном гроте Наяд Одиссей укрыл свои сокровища и направился к вечнобьющему ключу Аретузы.

* * *

Одиссей издали увидел крепкий, высокий частокол и тростниковую крышу Эвмеева дома. Со двора доносился до путника визг и хрюканье поросят: они одни оставались в обширных закутах; всех свиней пастухи угнали с утра на дальние пастбища.

Одиссей уже подходил к дому, как из ворот выскочили с свирепым лаем большие, лохматые собаки. Они напали на пришельца. Помня, что он только слабый, нищий старик, Одиссей уронил свой посох и присел, заслоняясь руками от собак. Из ворот поспешно вышел человек в коротком хитоне из грубой шерстяной ткани и отогнал собак от нищего. Скиталец узнал Эвмея. Волосы царского свинопаса были коротко острижены, как у раба. Но его полное достоинства и ума лицо и свободная осанка невольно внушали уважение. Он привык полновластно распоряжаться доверенным ему хозяйством и давно перестал чувствовать себя рабом.

Эвмей приветливо пригласил нищего к себе в дом. Они вошли в прохладную комнату. Хозяин постлал оленью шкуру на кучу свежих веток и усадил пришельца. Гостеприимный свинопас заколол двух откормленных поросят, изжарил их на вертеле в пламени очага и подал гостю. В деревянные кубки он налил терпкого, простого вина и сел за стол напротив странника.

— Пусть наградят тебя боги за то, что ты так ласково принимаешь бедного нищего, — сказал Одиссей.

Эмвей только печально покачал головой.

— Я соблюдаю свой долг, старик, — сказал он. — Сам Зевс приводит к нам бездомных странников. Я жалею, что беден и не могу принять тебя как следует. О, если бы жив был мой хозяин! За мою беспорочную службу я имел бы и поле, и дом, и хорошую жену. Но хозяина моего давно уже нет. Двадцать лет прошло с тех пор, как он покинул свой дом и повел корабли к берегам дальней Троады…

— Скажи, друг, — спросил Одиссей, — кто был твой господин? Может быть, я встречал его или знаю о нем что-нибудь. Я давно уже скитаюсь и мог слышать о нем.

С грустью назвал свинопас пришельцу имя Одиссея Лаэртида, прославленного героя.

Одиссей попытался осторожно приоткрыть правду своему верному свинопасу. Конечно, он, нищий странник, слышал об Одиссее. Многострадальный герой находится сейчас в земле феспротов и собирается плыть в Итаку.

Но Эвмей не захотел даже слушать гостя. Слишком уж часто чужеземные бродяги являлись к печальной Пенелопе с нелепыми сказками об Одиссее, в надежде заработать вкусный обед и новую хламиду.

— Я больше ничему не верю, — сказал Эвмей. — Зачем на старости лет ты лжешь, странник?

— Если уж ты так упорно не желаешь слушать, — возразил Одиссей, — то я не расскажу ничего. Но клянусь тебе, что Одиссей скоро вернется к вам, а ты наградишь меня за верную весть только тогда, когда увидишь его на пороге твоего дома. Клянусь тебе владыкой Зевсом, клянусь твоей гостеприимной трапезой и священным очагом Одиссеева дома: прежде чем нынешний месяц сменится новым, Одиссей вступит в свой дом.

Внезапно за дверью послышались шаги. Одиссей удивился, что злые собаки Эвмея не рычат и не лают на пришельца. Наверно, гость был им хорошо знаком.

Дверь распахнулась; у порога стоял юноша, невысокого роста, с копьем в руках. Собаки ластились к нему, радостно визжа и виляя хвостами. Эвмей только что начал смешивать вино с водой. Он выронил чашу и бросился навстречу гостю. С горячностью стал он целовать голову юноши, его глаза, руки.

— Ты ли это, мое милое дитя, мой ненаглядный Телемак? — твердил он. — Войди ко мне, милый сын, дай поглядеть на тебя! Последнее время ты редко бывал у меня.

— Я вернулся сегодня, — ответил Телемак, — и прежде всего зашел к тебе, мой славный Эвмей. Скажи, что делается у меня в доме? Может быть, мать мою Пенелопу уже принудили выйти замуж, и она покинула нас?

Эвмей с живостью возразил:

— Нет, Телемак, твоя мать дома. С горькими слезами ждет она твоего возвращения: она боится за тебя, за твою жизнь. Наши злые обидчики замышляют новые козни, еще хуже прежних, мой сын. В особенности надо остерегаться их вожака Антиноя: он так же черен душой, как прекрасен лицом.

Эвмей взял копье из рук Телемака и помог ему расстегнуть ремень у блестящего шлема. Юноша вошел в дом. Старый нищий поспешно встал перед юным воином, но Телемак удержал его словами:

— Не беспокойся, странник, для меня здесь найдется местечко.

Эвмей навалил на пол груду зеленых ветвей и покрыл их овчиной. Телемак сел. Эвмей подал ему мяса и хлеба, налил вино в деревянные кубки. Все трое принялись за еду. Когда обед был окончен, Эвмей попросил Телемака оказать приют страннику в царском доме. Телемак печально ответил: