Приключения кузнечика Мена - [19]

Наутро мы приготовились к сражению, выстроившись в боевой порядок. Чуи шел в авангарде. Тяу Тяу Вои начали выпрыгивать из зарослей. Всего их было немногим больше сотни, а выглядели они очень свирепыми и грозными. Поистине не напрасно называли их Тяу Тяу Вои[6]. Вот показался первый… Его тело отливало изумрудом, на спине возвышался остроконечный горб, покрытый твердыми наростами. Усы его торчали дыбом, а лапы превосходили мои по размерам и были усеяны острыми шипами. Но в осанке его не чувствовалось военной выправки, а зубы, загибавшиеся внутрь, не способны были своевременно наносить боевые удары.

Вскоре разразилась жестокая битва. Мы окружили и разгромили один отряд Тяу Тяу Вои. Сражавшиеся перемешались между собой, шум и крики оглашали окрестность. Битва длилась до самого вечера. Когда стемнело и обе стороны отвели свои войска, я подсчитал потери, — мы потеряли убитыми тридцать и ранеными двенадцать бойцов. У противника было убито семь и смертельно ранено пять воинов. После подведения итогов стало ясно, что ни одна сторона не могла еще считаться победившей или побежденной.

Но одно известие заставило меня тяжело страдать: Вице глава государства, доблестный Чуи, был захвачен в плен нашими врагами. В разгар битвы он смело врезался в самую гущу неприятельского войска, но был окружен несколькими здоровенными Тяу Тяу Вои, оглушен и живым унесен с поля сражения. Я тут же направил на выручку Чуи отборный отряд, но, зная высокий ранг своего пленника, Тяу Тяу Вои сразу же укрыли его в неприступном замке среди зарослей. Всю ночь я беспокоился за судьбу Чуи и в тревоге ни на минуту не сомкнул глаз.

На следующий день, едва рассвело, мы построились и двинулись в наступление. Но когда мы вступили в заросли ананасов, нашему изумлению не было границ. Там было пусто — нигде не видно даже и тени Тяу Тяу Вои! Они отвели свою армию… и неизвестно даже, в какое время.

Возможно, это произошло еще ночью. Несколько пожилых Богомолов, умудренных жизненным опытом, сказали, что если бы военные действия были продолжены, то Тяу Тяу Вои неизбежно потерпели бы поражение, так как численность их слишком невелика. Однако, отступив, они увели с собой всех пленников, так что и мой милый братец Чуи исчез неведомо куда.

Невозможно передать моего разочарования и горя. Уходя, Тяу Тяу Вои оставили в зарослях одного своего смертельно раненного бойца. Он был доставлен ко мне и на мои расспросы отвечал:

— Ваша светлость, мы, Тяу Тяу Вои, не хотели воевать и вступили в бой только потому, что вы напали на нас. Мы вынуждены были защищаться. Вот потому-то…

И только было я собрался задать ему еще несколько хитрых вопросов, как он испустил дух. После этого я отправил отряд воинов занять всю ананасовую заросль. Когда же мой приказ был выполнен и Тяу Тяу разместились в новом удобном жилище, изобилующем запасами пищи, я созвал почтеннейших и мудрейших старцев и сказал им:

— Свершилось несчастье, в минувшем сражении был захвачен в плен мой брат. Враги увели его неизвестно куда. Когда-то, побратавшись, мы дали клятву быть верными друг другу не на жизнь, а на смерть. Согласитесь, что после его пленения я не могу спокойно сидеть сложа руки. Поэтому я слагаю с себя полномочия и передаю власть в ваши руки, а сам отправляюсь на поиски брата. Если я найду его, то мы оба возвратимся сюда. Конечно, трудно сказать, когда именно это случится… Я прошу вас сообщить об этом народу.

Мудрые старцы в один голос принялись отговаривать меня. Но я в душе уже принял окончательное решение. Братские чувства, дружба не позволяли мне оставаться тут одному. К тому же я разгорячился, вспомнив, что я просидел на одном месте безвыходно целый год. Тяу Тяу, поняв, что удержать меня не удастся, очень опечалились. В мою честь был устроен прощальный пир. Тяу Тяу упрашивали меня дать им обещание, что если я найду Чуи, то мы оба во что бы то ни стало возвратимся к ним. Они поклялись не избирать никого на пост Главы государства и ожидать нашего возвращения. Я сказал в ответ:

— Успокойтесь, прошу вас. Мы постараемся вернуться к вам как можно скорее.

Растрогавшись, я тоже не смог сдержать слез.

Собрав свои пожитки, я отправился в путь. Народ вышел провожать меня. Было так же многолюдно, как в тот день, когда я впервые пришел сюда посмотреть на Турнир, но сейчас не было слышно ни разговоров, ни песен. Все шагали молча, не пытаясь даже скрыть разочарования и печали. От пронизывающего зимнего холода дрожали их крылья, дрожали усы, но они шли провожать меня, невзирая на холодный дождь и колючий ветер, и согласились повернуть обратно к ананасовым зарослям только после того, как мы прошли вместе десять замов[7].

Я тайно гнался за Тяу Тяу Вои, захватившими моего брата Чуи. Направляясь на север, я тщательно осматривал все попадавшиеся мне на пути кустарники и деревья, а иногда даже делал большой крюк, чтобы обшарить какие-нибудь заросли, видневшиеся у самого горизонта. Я то спешил, подгоняемый смутными предчувствиями, то еле плелся, потеряв всякую надежду. Когда же опускалась мрачная ночь и луна и звезды озаряли землю холодным сиянием, я особенно явственно ощущал свое одиночество и, подняв лицо к небу, взывал: «О брат Чуи! Где же ты теперь?»