Приключения Корзинкиной - [5]

— Дрын-Дыр лучше куклы, — сказала Корзинкина, — он может перелетать с места на место.

— Это как? — поинтересовался папа.

— А вот так, — Корзинкина взяла Дрын-Дыра и стала постукивать им по буфету, холодильнику, плите, подоконнику, — а теперь он летит в мою комнату. Пока-пока.

— Пока-пока, — улыбнулась мама.

У мамы очень красивая улыбка. А Корзинкина похожа на маму. Но это никому не интересно.

— Не понимаю, — сказал папа, когда Корзинкина вышла из кухни, — но она совсем не обрадовалась компьютеру. Может, он ей не нужен?

— Может быть, — сказала мама, — но мы обязательно купим ей компьютер. С интернетом. А еще туфли и калькулятор.

— Я помню, — папа потянулся к блинам.

— Стой в углу, — строго сказала мама, — тебе еще пятнадцать минут.

— Ты это серьезно? — удивился папа.

— Серьезно, — кивнула мама.

— Но я же есть хочу, — закапризничал папа.

— Еще десять минут, и будешь лопать блины, не ной, милый.

Корзинкина уложила Дрын-Дыра у стенки. Сама легла на бок и стала на него смотреть. На лбу Дрын-Дыра, между узких бровей темнела родинка. На шее поблескивало ожерелье с медальоном.

— Расскажи мне сказку, — попросила Корзинкина.

Дрын-Дыр смотрел в окно, поверх Корзинкиной. Красные губы под усами были плотно сжаты. Но Корзинкина слышала его голос:

— Завтра ты пойдешь с папой в магазин, и папа купит тебе компьютер. С интернетом.

— А какого цвета? — спросила Корзинкина.

— Розового, — сказал Дрын-Дыр, — такой милый девчачий цвет.

— И что я буду с ним делать? — спросила Корзинкина.

— Тебя ждут приключения, — таинственно сказал Дрын-Дыр, — ты даже не можешь вообразить какие.

— А ты можешь? — сквозь сон спросила Корзинкина, но ответа не услышала.

Заснула.

Глава 7

Утром Корзинкина проснулась и, первым делом, посмотрела на потолок. По утрам она всегда смотрела на потолок. Потолок был просторным и очень белым. На нем всему хватало места, всем волшебствам, которые придумала Корзинкина.

А она придумала:

— дождевую бочку с пчелиными крылышками,

— негаснущий солнечный луч,

— теплую бархатную лягушку,

— смеющиеся шоколадные конфеты,

— золотое колесо, ведущее к счастью,

— и дождь-невидимку, который можно было только слышать.

А сегодня ей захотелось придумать Принца.

Первым на потолке появился Конь Принца. Он был белым, как и потолок, поэтому Корзинкина его не сразу увидела. Зато потом она увидела его глаза, очень добрые и большие. Убранную лентами золотую гриву. Тяжелые бронзовые копыта. Королевскую попону из меха горностая. А за Конем шел Принц. Он был лапочкой и душкой.

У Принца были:

— синие бархатные сапоги до колен,

— на каблуках серебряные шпоры,

— короткий плащ с отброшенным на сильные плечи капюшоном,

— плащ перехвачен кожаным ремнем с золотой пряжкой,

— на поясе широкий меч в ножнах, украшенных драгоценными камнями,

И к тому же:

— лицо у Принца загорелое,

— волосы длинные и кудрявые,

— глаза синие,

— а губы красные, как малина.

Конь и Принц неслышно шли по потолку, прямо к кровати Корзинкиной. Но тут вошла мама и чмокнула Корзинкину в щеку — с добрым утром!

— С добрым утром! — сказала Корзинкина и покосилась на Принца, — я еще немного поваляюсь в кровати.

— Сегодня не получится, — мама посмотрела на часы, — сегодня ты с папой идешь за компьютером. Быстро на горшок! И умываться!

— Какой еще горшок, — покраснела Корзинкина, боясь смотреть на Принца. Ей даже почудилось ржание Коня. Конечно, это умора. Такая дылда, а ее на горшок отправляют. Да и не горшок это вовсе, а обычный туалет. Просто мама в шутку называет его горшком. Мама подошла к окну и открыла форточку — ах, какая прелесть, зимнее солнышко, вставай, Корзинкина, улыбнись миру!

— Закрой, закрой, — завопила Корзинкина и вскочила с кровати, но поздно — Конь с Принцем уже повернули к окну. Еще мгновение и они шагнули в холодное небо, висевшее над домом Корзинкиной. Конечно, чего им тут делать, если про горшки разговаривают? Вот если бы про любовные секреты и поцелуи, то они бы, конечно, остались. Эх, мама, мама.

Корзинкина сидела в туалете и болтала ногами. Все-таки, это здорово, что папа купит ей компьютер. Вот сейчас она умоется, позавтракает, и они отправятся в магазин. А папа будет держать ее за руку, как маленькую. И им обязательно попадется по пути:

— или Анциферова Людмила,

— или Емельянов Виктор,

— или Захаров Илья,

— или Ивина Ирина

— или кто-то другой из их класса,

и они будут показывать на нее пальцем, потому что никого папы не водят за руку, только Корзинкину.

— Да, — Корзинкина закрыла глаза, — лучше бы меня отвел в магазин Принц. Он бы посадил меня на Коня и шел впереди, держа в руке повод. А я бы сидела на Коне и все-все видела. И меня все-все видели. И думали — это Принцесса Корзинкина.

Корзинкина стала раскачиваться, как будто сидела в рыцарском седле. И иногда раскланивалась, словно вокруг нее был ликующий народ. Принцесса ехала в свой замок.

— Ты не заснула? — заглянула в туалет мама, — чего ты глаза закрыла?

— Ой, — сказала Корзинкина и перестала раскачиваться и кланяться, — иду.

В ванной Корзинкина чистила зубы и смотрела на себя в зеркало. Да, она не красавица, но очень приятное лицо. И зубы красивые. Не везде еще пока, правда. Впереди дырка от выпавшего молочного зуба. Смешная такая дырка, ужас.