Приключения Короля Артура и рыцарей Круглого Стола - [6]
И тут король Артур встал и сошел в залу. Вытащив меч Экскалибур, он возложил его на плечи Ланселота и повелел ему подняться рыцарем. А поскольку за Круглым Столом оставались еще свободными три места, принадлежавшие погибшим рыцарям, он возвел в рыцарское достоинство и двух оруженосцев, которые явились вместе с Ланселотом, — его молочного брата Эктора и кузена Лионеля.
Пока все это происходило, раненый рыцарь лежал на носилках подле камина. И когда Артур вернулся на свое место, леди Нимуе взяла Ланселота за руку и подвела к носилкам. Ланселот простер руку и мягко вытащил клинок. Сразу же рана закрылась, и боль покинула рыцаря, так что он поднялся с носилок. И было ему дано последнее оставшееся за Столом место.
Тут леди Нимуе сделала низкий реверанс королю Артуру, нежно поцеловала сэра Ланселота в лоб и быстро вышла из залы. Но некоторые из рыцарей решили, что несправедливо оказывать такую честь этому Ланселоту и усаживать его подле Гибельного Сиденья, ибо он не совершил еще никакого деяния и не выступал в поисках рыцарского подвига. Недовольно они роптали на сэра Ланселота, на сэра Эктора и сэра Лионеля также.
Ланселот, слыша эти завистливые слова, весь праздник был печален. И поэтому рано утром следующего дня он сел на коня и отправился навстречу подвигам.
…Все выше и выше поднималось солнце, и сэра Ланселота стало клонить ко сну. Наконец он увидел прекрасную яблоню в долине.
Привязав коня к кусту, сэр Ланселот улегся в тень яблони, положив под голову шлем вместо подушки, и заснул глубоким сном. А когда миновал полдень, появились четыре королевы на белых мулах, и четыре рыцаря держали над ними зеленый шелковый тент, привязанный за концы к копьям, чтобы уберечь дам от палящих лучей солнца.
И, двигаясь так, услышали они ржание боевого коня, а когда взглянули в ту сторону, увидели его, привязанного к кусту, и возле него под яблоней спящего рыцаря в полном облачении, но без шлема. Тихо подъехали они поближе, чтобы посмотреть, и рыцарь оказался столь прекрасным, что все четыре королевы сразу полюбили его.
— Давайте не будем ссориться, — сказала одна из них, злонравная королева Фея Моргана. — Я наведу на него чары, чтобы он спал без просыпу семь часов. Тогда мы сможем отнести его в мой замок, и когда он проснется, то выберет одну из нас своей любимой либо умрет ужасной смертью.
И вот такое колдовство было наведено на сэра Ланселота; и, проснувшись, он обнаружил себя лежащим в холодном каменном подвале, где некая прекрасная дама накрывала для него ужин.
— Как вы чувствуете себя, сэр рыцарь? — спросила она.
— Не очень-то хорошо, — ответил Ланселот. — Ибо догадываюсь, что брошен в мрачную тюрьму каким-то злым колдовством.
— Утешьтесь пока как можете, — сказала дама, — а я расскажу вам больше завтра утром. Сейчас нет времени для слов.
И она быстро ушла, печалясь про себя, что такой прекрасный рыцарь должен стать жертвой злонравной королевы, ее госпожи.
Рано утром следующего дня Ланселот предстал перед четырьмя королевами, и Фея Моргана сказала ему:
— Нам очень хорошо известно, чти вы Ланселот Озерный, которого Нимуе, Озерная Леди, воспитывала в Авалоне, чтобы стал он лучшим рыцарем логров и благороднейшим из всех живущих рыцарей; очень хорошо нам известно, что вы служите только одной леди — королеве Гвиневере. И все же теперь, вопреки судьбе, она потеряла вас, а вы ее или вашу жизнь. Ибо вы не уйдете из этого замка живым, если не выберете одну из нас, чтобы сделать ее своей леди и своей любовью.
— Вот уж действительно трудный выбор, — сказал Ланселот. — Однако ответ на него дать очень легко. Я бы умер скорее, чем опозорил мою честь. Ни одна из вас не будет моей.
Четыре королевы удалились, грозя ему ужасными карами, а Ланселот был оставлен в холодной темнице размышлять о том, какой ужасной смертью захотят они умертвить его.
Тут послышался легкий звук шагов: кто-то спускался по каменным ступеням. Дверь мягко открылась: там стояла дама, которая разговаривала с ним в предыдущий вечер, она принесла пищу и вино.
— Увы, — вздохнула дама. — Мне весьма печально видеть столь благородного рыцаря, удерживаемого столь жестоким и нечестивым образом… Возможно, я могла бы чем-то помочь вам, ибо, сказать по чести, не люблю я этих королев, которым служу, и никакие клятвы не связывают меня с ними.
— Помогите мне лишь спастись, прекрасная дама! — с надеждой воскликнул Ланселот. — И я обещаю отблагодарить вас любым способом, который дозволяет мне моя честь.
— Тогда я просила бы вас, сэр, сразиться в следующий вторник за моего отца, короля Багдемагуса на большом турнире. В нем будут участвовать многие рыцари короля Артура, а на прошлом турнире трое из них победили отца.
— Я охотно сражусь за него, — сказал сэр Ланселот.
— Тогда, сэр, — продолжала дама, — я выведу вас из этого замка завтра рано утром, верну ваши доспехи, щит и копье и вашего коня. Скачите через лес и ждите меня у аббатства, которое находится недалеко отсюда. Туда я приведу моего отца.
— Все это будет сделано, — сказал Ланселот, — ибо я честный рыцарь.
Еще до того, как взошло солнце, дама вновь пришла к нему и через двенадцать запертых дверей вывела из замка.
