Приключения капитана Гаттераса - [100]

– Что дѣло – то дѣло, докторъ! – вскричалъ Джонсонъ. Обозначеніе спеціальнымъ именемъ неизвѣстныхъ странъ въ нѣкоторой степени оживляетъ ихъ, такъ что даже на новооткрытомъ материкѣ человѣкъ не въ правѣ считать себя окончательно оставленнымъ всѣми.

– Не говоря уже о томъ,– замѣтилъ Бэлль,– что это въ значительной степени упрощаетъ составленіе инструкцій на время экскурсій и облегчаетъ ихъ выполненіе. Во время какой нибудь экспедиціи или на охотѣ мы можемъ разбрестись врозь, а чтобъ найти дорогу, необходимо знать, какъ она называется.

– Итакъ,– сказалъ докторъ,– относительно этого предмета вопросъ рѣшенъ утвердительно. Постараемся теперь прійти къ соглашенію относительно самихъ названій и не забудемъ при этомъ ни нашей родины, ни нашихъ друзей. Что касается меня, то, при видѣ карты, ничто не доставляетъ мнѣ такого удовольствія, какъ имя соотечественника, стоящее рядомъ съназваніемъ какого нибудь мыса, острова или моря. Это, такъ сказать, любезное вмѣшательство дружбы въ дѣло географіи.

– Вы правы, докторъ,– сказалъ Альтамовтъ; – къ тому-же, вы выражаетесь съ искусствомъ, возвышающимъ цѣну сказаннаго вами.

– Приступимъ къ дѣлу по порядку,– отвѣтилъ докторъ.

Гаттерасъ не принималъ участія въ разговорѣ; онъ размышлялъ. Но какъ взоры товарищей были устремлены на него, то онъ всталъ и сказалъ:

– По моему мнѣнію, и никто, надѣюсь, не будетъ противорѣчить, мнѣ – въ эту минуту Гаттерасъ смотрѣлъ на Альтамонта – я считаю приличнымъ дать нашему дому имя его искуснаго строителя, лучшаго изъ всѣхъ насъ, и назвать его Doctor's Hause (Домомъ Доктора).

– Хорошо сказано! вскричалъ Бэлль.

– Прекрасно! – подтвердилъ Джонсонъ. Домъ Доктора!

– Ничего не можетъ быть лучше,– замѣтилъ Альтамонтъ. Я предлагаю тостъ въ честь доктора Клоубонни.

Раздался дружный и троекратный возгласъ ура, смѣшавшійся съ одобрительнымъ лаемъ Дэка. – Итакъ,– сказалъ Гаттерасъ,– пусть за нашимъ домомъ остается такое названіе въ ожиданіи того времени, когда какой нибудь новый материкъ дастъ намъ возможность обозначить его именемъ нашего общаго друга.

– Если-бы земной рай не имѣлъ еще названія, то имя доктора пришлось-бы ему какъ разъ подстать.

Взволнованный Кдоубонни изъ скромности попробовалъ было уклониться отъ предлагаемой чести, но успѣха въ этомъ не имѣлъ. Пришлось покориться необходимости, послѣ чего самымъ законнымъ образомъ было постановлено, что этотъ веселый обѣдъ состоялся въ большой залѣ Дома Доктора, что онъ былъ изготовленъ на кухнѣ Дома Доктора и что все общество весело отправится на отдыхъ въ спальню Дома Доктора.

– Теперь,– сказалъ докторъ,– перейдемъ къ болѣе важнымъ сторонамъ нашихъ открытій.

– И прежде всего,– отвѣтилъ Гаттерасъ,– въ окружающему насъ громадному морю, волны котораго не бороздилъ еще ни одинъ корабль.

– Ни одинъ корабль! Однакожъ, мнѣ кажется,– сказалъ Альтамонтъ,– что не должно забывать Porpoise'а, развѣ только предположить что онъ прибылъ сюда сухимъ путемъ,– насмѣшливо добавилъ американецъ.

– Это можно подумать, на самомъ дѣлѣ, глядя на скалы, на которыя его высадило,– отвѣтилъ Гаттерасъ.

– Вы правы, капитанъ,– сказалъ обидѣвшійся Альтамонтъ. Но все-же это лучше, чѣмъ испариться въ воздухѣ, подобно Forward'у.

Гаттерасъ готовъ былъ уже рѣзко отвѣтить, какъ докторъ вмѣшался въ разговоръ.

– Друзья мои,– сказалъ онъ,– дѣло идетъ не о корабляхъ, а объ новомъ морѣ…

– Оно не ново,– отвѣтилъ Альтамонтъ. На всѣхъ картахъ полярныхъ странъ оно обозначено именемъ Сѣвернаго океана, и я не думаю, чтобы настояла необходимость перемѣнить это названіе. Если впослѣдствіи мы узнаемъ, что оно только заливъ или проливъ, тогда разсудимъ, какъ поступить.

– Пусть будетъ такъ,– сказалъ Гаттерасъ.

– Значитъ, дѣло рѣшено,– сказалъ докторъ, почти раскаявавшійся уже въ этомъ что возбудилъ столь щекотливый и вызывавшій наружу національное первенство разговоръ.

– Возвратимся къ землѣ, на которой въ настоящее время мы находимся,– продолжалъ Гаттерасъ, я сомнѣваюсь, чтобы она была обозначена какимъ-либо именемъ даже на новѣйшихъ картахъ!

Говоря это, онъ пристально смотрѣлъ на Альтамонта, который отвѣтилъ не опуская глазъ:

– И въ этомъ случаѣ вы можете ошибаться, Гаттерасъ.

– Ошибиться? Какъ! эта неизслѣдованная страна, эта новая земля?

– Уже имѣетъ имя,– спокойно отвѣтилъ Альтамонтъ.

Гаттерасъ замолчалъ; губы его дрожали.

– Какое? – спросилъ докторъ, нѣсколько озадаченный заявленіемъ американца.

– Любезный докторъ,– отвѣтилъ Альтамонтъ,– у всѣхъ мореплавателей существуетъ обычай, всѣмъ имъ принадлежитъ право дать названіе странѣ, въкоторую они прибыли первые. Мнѣ кажется, поэтому, что въ настоящемъ случаѣ я могъ, я долженъ былъ воспользоваться этимъ неоспоримымъ правомъ…

– Однакожъ… сказалъ Джонсонъ, которому не по сердцу приходилось вызывающее спокойствіе Альтамонта.

– Мнѣ кажется,– продолжалъ американецъ,– трудно отрицать фактъ прибытія Porpoise'а къ этимъ берегамъ, допустивъ даже, что онъ явился сюда сухимъ путемъ,– добавилъ Альтамонтъ, глядя на Гаттераса. Это даже не можетъ составлять вопроса.

– Такого притязанія я не могу допустить,– важнымъ голосомъ и сдерживаясь, отвѣтилъ Гаттерасъ. – Для того, чтобы дать названіе землѣ, необходимо, по меньшей мѣрѣ, открыть ее, а этого, по моему мнѣнію, вы не сдѣлали. Вы предлагаете намъ условія, а между тѣмъ, гдѣ были бы вы теперь безъ насъ? На двадцать футовъ подъ снѣгомъ!