Приключения инспектора Бел Амора. Вперед, конюшня! - [173]
Но вот опять дрожит Саванна — что?! — где?! — Лев Амор сонно вскакивает и импульсивно спуртует.
ВТОРОЙ ЗАХОД. Уже знакомое утреннее Стадо антилоп гну возвращается с Водопоя, — но теперь уже мимо Баобаба, под которым Лев Амор провел ночь.
«Тьфу, черт! Стоп! Фальшстарт. Тормози».
Глазомер на этот раз не подводит льва — можно не рыпаться, далеко, слишком далеко! Зато льву становится ясно: ага, на Водопой антилопы гну проходят здесь, мимо Акаций, а с Водопоя возвращаются там, мимо Баобаба. О'к! Такой, значит, у антилоп гну круговорот жизнедеятельности: туда — мимо Акаций, обратно — мимо Баобаба.
«Верно», — соглашаются Кусты Акаций.
«В теории верно, но что ты будешь делать с этой теорией?» — спрашивает мудрый Баобаб.
Лев Амор прядет ушами.
«Не слабо, — соображает он. — Это очень важное открытие, не уступающее открытию колеса. Оказывается, на антилоп гну действует природное расписание, как на железной дороге: «туда-сюда, туда-обратно». Закон природы. Павлов. Врожденный инстинкт. Впрочем, это, кажется, не Павлов, а Мендель. Генетика. Двойная спираль ДНК. Отлично! Лежи, отдыхай, шевели хвостом. Антилопы вернутся — железно! Тогда и посмотрим, что с ними делать».
Вот только вопрос: вернутся когда?
«Ясно: утром», — отвечает Тропа Охоты.
СОЛНЦЕ НА ПЛАНЕТКЕ БЕЛ АМОР падает еще стремительней, чем поднимается. Все правильно: падать легче, чем подниматься. Ничего: упало и отжалось. Солнцу здесь тоже жарко, оно спешит поскорей спрятаться за ту сторону планеты, прижаться грудью к ее Северному полюсу и немного остыть. Сразу — ночь. Какая-то птичка-сплюшка поет в кустах: «сплю, сплю, сплю». В темнотище под Баобабом появляются, исчезают, качаются вверх-вниз-туда-сюда рыжие глаза гиен и красные глаза шакалов. Эта иллюминация продолжается до утра. Ночной ветерок сдувает с Баобаба прах бригадного дженераля Бел Амора и обдувает льва. Лев Амор поменял ночлег — этой ночью он решил спать под Кустами Акаций у тропы антилоп, чтобы утром не прозевать Стадо. Люсьена уже ему не снится. Всю ночь ему снятся какие-то кровожадные тигры-людоеды с какого-то острова Пасхи и какая-то песенка (если песенки могут сниться):
«У этих тигров от голода явно поехала крыша, — думает Лев Амор во сне. — У людей, гиен и шакалов мясо горькое и вонючее от разлитой желчи. Болезнь Боткина этим тиграм и их потомству обеспечена».
ДЕНЬ ВТОРОЙ. Утро. Грохот копыт. Подъем! Несется Стадо антилоп гну.
«Я же говорил: железно! По расписанию! Боже ж мой, сколько их! — с восторгом думает Лев Амор, потягиваясь и выходя из кустов акаций прямо на генетические шпалы и спиральные рельсы этой железной дороги. — Сотни! Тысячи! Одна из них моя! Нет — две! Три! Столько, сколько успею добыть! Самые большие, самые жирные, самые вкусные! Удар лапой, клыки в горло, горячая кровь...»
Вперед! Кушать подано!
ТРЕТИЙ ЗАХОД. Лев Амор напрямик бросается на этот бронепоезд — в лоб напролом, на таран! Вот, вот они, вот... самые отборные, первые, лобастые, горбоносые, рогатые, бородатые, вкусные антилопы гну — глаза разбегаются: какая из них, какую драть?.. Сейчас, сейчас... Но тут у Льва Амора срабатывает инстинкт смерти (чувство смертельного страха сильнее чувства голода), на него несется монолит — мохнатая армада из туш, рогов и копыт, эти глупые антилопы гну не боятся Льва Амора, попросту не видят его на своем пути, — и царь зверей, даже не по-кошачьи, а по-собачьи поджав хвост, улепетывает в сторону от этой слепой рогатой лавины. Глупая лавина ни о чем не думает.
«Поезд ушел, кушать удрало, — думает Лев Амор, опять улегшись под Кустами Акаций. Под взглядом Постороннего Наблюдателя он напускает на себя равнодушный вид. — А мне и не очень-то хотелось».
Подрагивает кисточка хвоста.
«Тупые дуры, дикарки, космополитки, дегенератки горбоносые... Хорошо, я подстерегу их на обратном пути с Водопоя. Но в чем же моя ошибка? — рассуждает Лев Амор. — Кушать не удрало, а пронеслось мимо, как скорый поезд, даже не заметив тебя. Но и ты хорош! Нельзя же быть таким жадным. Зачем тебе две, три, четыре, десять антилоп? А ху не хо? <Лев Амор где-то уже успел набраться непечатных слов.> Ты же их всех не съешь, а оставишь львиную долю грифам, гиенам и всяким другим шакалам! Зачем тебе работать на гиен и шакалов? Возьми из стада одну антилопу, одной достаточно — одна жирная антилопа обеспечит тебя калориями на всю неделю, — тогда-то и подзаймешься сексом. Надо только поделиться с Люсьеной — эта молодуха Люська из прайда очень хороша, — я не уверен, что на конкурсе красоты она займет призовое место, ей еще надо подрасти, но в первой десятке красавиц она, безусловно, будет — надо ей только многозначительно подмигнуть, призывно подмахнуть хвостом и соблазнительно облизнуться — мол, есть тут недалеко в кустах филейная часть антилопы гну, отойдем в сторонку, — и Люська твоя! Это великое слово — филе!»
Но, чу! Грохот и пыль! Саванна опять дрожит и гудит, как пустой барабан. Еще одно Стадо! Какое стадо — Орда! Откуда она взялась неизвестно, наверно, с дальневосточного края Саванны. Тропа Охоты расписана по часам и минутам! Да это и не тропа, и не узкоколейка, а целая Стратегическая Дорога! Филейные части антилоп гну стеной идут на водопой мимо Кустов Акаций! Кушать мчится!
Старый Дом, выйдя на пенсию, спустился с небес и отправился доживать свои дни в приморский городок. Он приземлился между зданий принадлежащим двум заклятым врагам: злостному пенсионеру Сухову и инвалиду Короткевичу, которые тут же решили прибрать к рукам неучтенную жилплощадь, и это было только первое злоключение Дома...© suhan_ilich.
Отец Горыныча был убит скифами. Мать же дала сыну разностороннее образование. Был он сведущ и в логических науках, и стихи умел сочинять. И перед смертью матушка завещала аму женится только по любви и ни в коем случае не ходить в инкубатор. Пожил какое-то время Горыныч в одиночестве, а после затосковал. Да и решил жениться.© cherepaha.
Знаменитый киевский писатель Борис Штерн впервые за всю свою тридцатилетнюю литературную карьеру написал роман. Уже одно это должно привлечь к «Эфиопу» внимание публики. А внимание это, единожды привлеченное, роман более не отпустит. «Эфиоп» — это яркий, сочный, раскованный гротеск. Этот роман безудержно весел. Этот роман едок и саркастичен. Этот роман… В общем, это Борис Штерн, открывший новую — эпическую — грань своего литературного таланта.Короче. Во время спешного отъезда остатков армии Врангеля из Крыма шкипер-эфиоп вывозит в страну Офир украинского хлопчика Сашко, планируя повторить успешный опыт царя Петра по смешению эфиопской и славянской крови.
Исповедь Джеймса Стаунтона, ставшего с помощью искуственного разума чемпионом мира по шахматам.Повесть поднимающая одну из «вечных» тем фантастических произведений — искуственный интелект.© cherepaha.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Роберту Финнерсону буквально на смертном одре представитель одного «очень древнего учреждения» предложил прожить жизнь заново, разумеется за определенную плату. Да только в этом самом департаменте недоглядели: детство бывшему умирающему вернули, а память не стерли…
Можно ли с помощью кусков магнитофонной ленты, репродуктора и отменной хитрости сделать так, чтобы Урюпинский «Шинник» выиграл в футбол у «Барселоны»? Рецепт, предложенный автором, не нов, но способ реализации жизненных потребностей описан удачно.
Отдельным файлом добавления и вставки любительского перевода романа к «Отклонению от нормы» Уиндема (сам любительский перевод ходил в самиздате под названием «Христолюди», другой вариант названия — «Христо-люди») с отсылками к персонажам и сюжетам, описанным в повестях братьев Стругацких «Улитка на склоне», «Пикник на обочине», «Гадкие лебеди», и др.
Чокки — воображаемый товарищ детских игр сына главного героя — оказывается вовсе не игрой фантазии, а доброжелательным пришельцем, вступившем в контакт с сознанием мальчика. Невидимый маленький друг… У какого ребенка его нет? Но всегда ли он является плодом фантазии? Главному герою и его семье предстоит это узнать.
Теоретические изыскания биохимиков всего мира показали, что получить брейнорин — вещество, которое хорошо усваивается корой головного мозга и резко улучшает память, ассоциативное мышление, интеллект и пр. под., - на данном этапе науки фактически нереально. Но Сергей Петрович Меренков, ассистент физико-химической кафедры Подольского пищевого института, 29 лет, сумел синтезировать брейнорин и даже начал лабораторные испытания на крысах. И тем самым перешел дорогу старинному и могущественному тайному обществу…