Приключения инспектора Бел Амора. Вперед, конюшня! - [171]
<И это обращение Отца нации к соотечественникам, которые только что спаслись от Светопреставления? (Хотя и сами этого не знали.) В этой речи были невнятные фразы о «судьбах целых Вселенных» и о катастрофе, которую мы предотвратили, но Президент явно пытался скрыть от соотечественников цели и масштабы ПРОГЛОДА. Конгресс, отчеты, бюджет, то-се... Политика-с.>
ПОСЛЕДНИЙ АБЗАЦ.
ВПЕРЕД, КОНЮШНЯ! Пора заканчивать. Торможу. Не знал, с чего начать, теперь не знаю, как закончить. Боюсь показаться нескромным, но в последнем абзаце своих «Отчетов» я все же приведу цитату из недавно вышедших мемуаров Брагина (вот уже и Брага мемуары настрочил!):
«В связи с бригадным дженералем Бел Амором вспоминаю такую прошлогоднюю сцену. Ранней осенью в один из солнечных деньков я стоял на гранитной набережной Колымаги-реки у памятника Саше Племяшину. Хороший памятник, мне нравится, — Сашка задрал руку и держит двумя пальчиками дикое яблочко. Рядом на дворовом полигончике мальчишки играли в футбол, мимо неспешным прогулочным шагом проходил почтенный пожилой человек в расстегнутом старомодном кожаном пальто полувоенного покроя, в шляпе и с потертым портфелем, в котором, подумал я, лежала далеко не персональная пенсия. От сильного удара мяч взвился в воздух и полетел в его сторону. Пожилой человек мгновенно преобразился — сдернул шляпу с головы, выпрямился, раздвинул грудь (на лацкане пиджака сверкнул орден Почетного легиона «значит, пенсия, все-таки, персональная», подумал я), по всем правилам футбольной координации широко расставил руки — в левой портфель, в правой шляпа — и в высоком прыжке, отклонившись, сверкая лысиной на солнце, прицельным ударом крутого лба отправил мяч игрокам. Пацаны в восторге зааплодировали, а я был в умилении — я узнал Бел Амора. Бригадный дженераль тоже меня узнал, улыбнулся, кивнул и сказал, будто оправдываясь:
— Вот, прогуливаюсь, смотрю футбол. Нельзя рвать связь пространств и времен!
— Как там у вас на планетке, дженераль?
— Ничего. Ращу помидоры, картошку, насаждаю баобабы.
— А как здоровье фройлен фон Дюнкеркдорфф? — спросил я.
— Относительно, — ответил дженераль. И застенчиво добавил: — Она уже мадам Амор. Мы недавно обвенчались.
— Поздравляю, дженераль!
(А сам подумал: все правильно — на ком еще жениться занятым людям, если не на своих секретаршах?)
Дженераль кивнул, принимая мое поздравление, посмотрел на Сашкин памятник и сказал:
— Плохой памятник.
— Почему, дженераль? Мне нравится.
Бел Амор чуть подумал и вот что сказал:
— Плохой памятник. Ненужный. Сашка живой, зачем живым памятники? Он живой, только он — Там. Дай Бог ему счастья.
Я немедленно согласился.
Дженераль надел шляпу, застегнул пальто и сказал:
— Заходи как-нибудь, не забывай стариков. Memento vivere!
Я переспросил.
— Помни о жизни, — перевел дженераль.
Надо будет подучить латынь, подумал я и пообещал обязательно зайти как-нибудь. Дженераль так обрадовался, что у меня даже слезы навернулись. Он поднял в древнефутбольном приветствии сжатую в кулак руку и сказал, прощаясь:
— Вперед, конюшня!
— Вперед, дженераль! — ответил я и смахнул слезу».
POST SCRIPTUM. Все вымышленные действующие лица в этих отчетах имеют своих прототипов и не являются вымышленными, а все случайные совпадения событий в пространстве—времени с событиями во времени—пространстве только кажутся случайными.
POST POST SCRIPTUM. О'к. Бог с ним, с футболом, пора о душе подумать. Единственное утешение — ну, не стали мы чемпионами Вселенной, зато спасли ее! Я очень надеюсь, что мы все же спасли Божественную Вселенную, а не ее чертову противоположность. Не знаю, не знаю... Надеюсь. Многие участники Проекта еще живы-здоровы, наша Вселенная не лопнула, не сдулась, не превратилась в сморщенный презерватив. Красное Смещение цветет и благоухает, у приобов недавно был праздник, то бишь, траур — похоронили Приобского Ханта с футбольными почестями, избрали Президентом Войновича. «Дыня» исчезла, Вселенная расширяется, все в порядке.
Цела ли Та, Противоположная? Не знаю. Помилуй меня, Господи, за грехи мои, а особенно за мое богохульство, если таковое случалось! Дай мне знак, что ты все видишь и не сердишься на меня, Боже! Один лишь знак, один маленький знак, всего лишь одну закорючку, чтобы я догадался, Б@же!
ПЛАНЕТА БЕЛ АМОР
ЭПИЛОГ ЧЕРЕЗ ДЕСЯТЬ ЛЕТ
«Иногда писательская работа напоминает охоту молодого неопытного льва на антилопу гну», — говорил один очень хороший писатель.
Мало ли что говорят хорошие и даже очень хорошие писатели... Они много чего говорят.
Из «Отчетов» Бел Амора
Высоко над молоденьким баобабом медленно пролетает космический челнок, надвое разрезая небо белоснежной инверсионной полосой. Над саванной рассыпается прах бригадного дженераля Бел Амора. Потом челнок совершит посадку, и здесь, под баобабом будет установлен скромный обелиск с соответствующей надписью в честь человека, спасшего однажды Вселенную от светопреставления.
ЭПИЛОГ ЧЕРЕЗ ТЫСЯЧУ ЛЕТ
Молодой (зеленый, салага) лев выгнан из прайда без выходного пособия — этот крепкий, уверенный в себе, но неумелый акселерат не нужен прайду, он мешает старому льву-вожаку своими сексуальными притязаниями. Что поделаешь, Природа. Она заставляет салагу начать самостоятельную жизнь.
Старый Дом, выйдя на пенсию, спустился с небес и отправился доживать свои дни в приморский городок. Он приземлился между зданий принадлежащим двум заклятым врагам: злостному пенсионеру Сухову и инвалиду Короткевичу, которые тут же решили прибрать к рукам неучтенную жилплощадь, и это было только первое злоключение Дома...© suhan_ilich.
Отец Горыныча был убит скифами. Мать же дала сыну разностороннее образование. Был он сведущ и в логических науках, и стихи умел сочинять. И перед смертью матушка завещала аму женится только по любви и ни в коем случае не ходить в инкубатор. Пожил какое-то время Горыныч в одиночестве, а после затосковал. Да и решил жениться.© cherepaha.
Знаменитый киевский писатель Борис Штерн впервые за всю свою тридцатилетнюю литературную карьеру написал роман. Уже одно это должно привлечь к «Эфиопу» внимание публики. А внимание это, единожды привлеченное, роман более не отпустит. «Эфиоп» — это яркий, сочный, раскованный гротеск. Этот роман безудержно весел. Этот роман едок и саркастичен. Этот роман… В общем, это Борис Штерн, открывший новую — эпическую — грань своего литературного таланта.Короче. Во время спешного отъезда остатков армии Врангеля из Крыма шкипер-эфиоп вывозит в страну Офир украинского хлопчика Сашко, планируя повторить успешный опыт царя Петра по смешению эфиопской и славянской крови.
Исповедь Джеймса Стаунтона, ставшего с помощью искуственного разума чемпионом мира по шахматам.Повесть поднимающая одну из «вечных» тем фантастических произведений — искуственный интелект.© cherepaha.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Роберту Финнерсону буквально на смертном одре представитель одного «очень древнего учреждения» предложил прожить жизнь заново, разумеется за определенную плату. Да только в этом самом департаменте недоглядели: детство бывшему умирающему вернули, а память не стерли…
Можно ли с помощью кусков магнитофонной ленты, репродуктора и отменной хитрости сделать так, чтобы Урюпинский «Шинник» выиграл в футбол у «Барселоны»? Рецепт, предложенный автором, не нов, но способ реализации жизненных потребностей описан удачно.
Отдельным файлом добавления и вставки любительского перевода романа к «Отклонению от нормы» Уиндема (сам любительский перевод ходил в самиздате под названием «Христолюди», другой вариант названия — «Христо-люди») с отсылками к персонажам и сюжетам, описанным в повестях братьев Стругацких «Улитка на склоне», «Пикник на обочине», «Гадкие лебеди», и др.
Чокки — воображаемый товарищ детских игр сына главного героя — оказывается вовсе не игрой фантазии, а доброжелательным пришельцем, вступившем в контакт с сознанием мальчика. Невидимый маленький друг… У какого ребенка его нет? Но всегда ли он является плодом фантазии? Главному герою и его семье предстоит это узнать.
Теоретические изыскания биохимиков всего мира показали, что получить брейнорин — вещество, которое хорошо усваивается корой головного мозга и резко улучшает память, ассоциативное мышление, интеллект и пр. под., - на данном этапе науки фактически нереально. Но Сергей Петрович Меренков, ассистент физико-химической кафедры Подольского пищевого института, 29 лет, сумел синтезировать брейнорин и даже начал лабораторные испытания на крысах. И тем самым перешел дорогу старинному и могущественному тайному обществу…