Приключения Григория Половинки - [2]
Котька вздыхал. Конечно, он пигмей и больше ничего. Потому что он действительно ничего этого не знал и не переживал. Но все же он не размазня. Нет! Простите! Размазня в их классе только один. Ондо сидит на первой парте. Отличник и ничтожество. Митя Табак.
В каждом классе, наверное, есть такой - за мальчишескими достоинствами и признаками самый из всех. Ни бегать, ни плавать, ни на велосипеде, ни на коньках кататься ... Настоящий слабак. Предмет ежедневных шуток и насмешек. И ответить даже, огрызнуться никогда не может. Только краснеет до слез и все. Одним словом - размазня! ..
Игорь Дмитруха в первый же день приклеил ему это прозвище. Да и трудно было не приклеить. Оно же приклеивалось.
Табак Митя. Сокращенно - размазня. Что тут долго думать? Ясно, как божий день.
Больше, всего на свете Котька боялся и не хотел быть таким, как размазня. Всеобщим посмешищем. А размазня, словно чувствуя Котьчину слабину, все время набивался к нему в друзья, в напарники - в группе, как известно, и унижение переживать легче.
Котька всеми своими силами избегал той опасной дружбы.
Больше всего на свете Котька хотел быть таким, как Игорь Дмитруха. О! Игорь Дмитруха! Это был великий человек. Образец. Идеал. Герой! Он часто снился Котьци в ковбойском костюме верхом на корове, которая гарцует по бескрайней бахче, похожем на американские прерии.
Котька завидовал ему невероятно. И мечтал о деревне. Третий год он уже повторял: «Ну, поедем в деревню! .. Ну, давайте в село! .. »
Но мама была неумолима:
- Никакого села! Не выдумывай! Ты что! Тебе нужно оздоровиться. В Евпаторию и только в Евпаторию! .. Дурачок, и все же только мечтают о море. Лучшего же отдыха быть не может. А ты село. Ну что ты понимаешь! ..
Вот именно! Ну что она понимала, мама! Котька только сокрушенно вздыхал и безнадежно махал рукой. И вдруг произошло неожиданное ...
Однажды папа пришел с работы возбужденный, взъерошенный и с порога крикнул:
- Котька, кричи "ура"! Ты хотел в деревню? В июле мы едем в село.
- Уррра-а-а! - Неистово завопил Котька.
- Иная-а! Иная-а! - Закрыла мама уши и сердито посмотрела на папу. - Что за глупые шутки?
- Никакие, не шутки, - улыбнулся папа и начал рассказывать. Оказывается, папин механический завод построил на Десне прекрасную базу отдыха «Бережок»: двадцать прекрасных домиков у самой воды, среди прекрасного леса, два шага от села (снабжение прекрасное, в селе базар и магазин, все можно купить), на базе лодки, рыбалка прекрасная, в домиках прекрасные газовые плитки, электричество, холодильники (один на четыре домика), стоит почти даром - прекрасный домик каких пятнадцать рублей в месяц. В июле первый заезд.
- Я туда не поеду! - Категорически сказала мама. - Мне нужно оздоровить ребенка, а не ...
- Да я ... и я там так оздоровлюся, что ... - захлебнулся Котька. Он весь дрожал.
Папа не дрожал и не захлебывался. Ресниц спокойно начал объяснять, что отдых на «бережку» прекрасный (он же сказал), но, кроме отдыха, там у него будут еще и другие дела, поскольку есть еще некоторые недоработки, а он же член месткома, и его начальник Спиридон Спиридонович тоже едет и ...
- Неужели ты не понимаешь? - Воскликнул отец.
- Неужели ты не понимаешь? - Воскликнул Котька.
Мама наконец поняла и согласилась.
Так неожиданно мечта стала явью.
Глава II
Дорога. Первые приключения и неожиданности.
Дикая природа.
Перед отъездом Игорь Дмитруха (он этим летом через какие-то семейные обстоятельства оставался в Киеве) научал Котька:
- Как будешь наскакуваты на бахчу, обязательно подкладывай сзади под брюки бляху или в крайнем случае дикточку. Они всегда, пигмеи, туда целят. Три дня потом не сядешь.
- Не бойся! Подложу! Авжеш подложу! Конечно! - Радостно захлебывался Котька. - Такое подложу, что и пушка не возьмет. Небось! ..
Сзади тяжело вздохнул размазня. Он завтра ехал с родителями в Сочи. Котьци стало жаль Тютю.
- Ничего, размазня, не переживай! И ты когда поедешь в деревню. Увидишь!
Но Котька сам хорошо понимал, что никакие слова здесь не помогут.
Собирались так же, как и в Евпаторию, - целый день.
Напакувалы три чемодана («Ох, не забыть этого! .. Ох, не забыть того!"). А ехали ... Когда в Евпаторию ехали, то и ночевали, и чай у проводника дважды брали, и за влажную постель ругались ... А тут ... Сели на «Ракету» - гуррр! - Не успел Котька и ветра всласть наглотаться, как папа уже закричал:
- Вон! Он! «Бережок»! Приехали! ..
На обрывистом песчаном берегу под молодым сосновым леском стояли в ряд два десятка одинаковых, новесеньких, издали похожих на игрушечные, домиков. У них мурашилися люди.
Но «Ракета» почему-то не остановилась, а, даже не понизив ходу, прогурчала мимо «Бережок». Оказалось, пристань была выше километра три.
Ничего-ничего, - успокоил отец. - Там есть наш катер. Специально для доставки на базу. Но на пристани никакого лодки не было.
- Гм, - сказала мама и посмотрела на папу.
- Гм, - сказал папа и отвернулся. - Ну, ничего-ничего, здесь совсем близко.
Папа бодро схватил два больших чемодана. Мама, вздохнув, взяла маленький чемодан и сумку. Котька, засмеявшись, украл удочки и «авоську» с продуктами. И они пошли.
