Приключения Фрица Стагарта, знаменитого немецкого сыщика - [16]

Весь Рим находится в весьма понятном волнении.

Полиции с трудом удалось оградить графиню при препровождении в тюрьму от ярости толпы.

Как мы слышали, в этом сенсационном процессе будет играть некоторую роль и знаменитая наша трагическая артистка Аделина Неттина.

Четырнадцатое письмо.

Фриц Стагарт Максу Ладенбургу, в Берлин.

Камерино, октябрь 1904 г.

К сожалению, я явился слишком поздно, чтобы своевременно разобраться в этом запутанном деле. Ты знаешь все подробности. Посылаю тебе вместе с сим номер «Tribuna», из которого ты узнаешь дальнейшее развитие этого таинственного происшествия.

Я подверг труп графа тщательному осмотру. Тело покрыто колотыми ранами, которые, очевидно, наносились с такой силой, чтобы можно было предполагать здесь скорее руку мужчины, чем женщины. Я, наверно, начал бы производить поиски в этом направлении, если бы одно открытие не привело меня к убеждению, что убийца — женщина. На воротнике убитого при микроскопическом исследовании ясно сказался кровавый след пальца, который мог принадлежать только женщине. Это важное открытие я предварительно скрою от всех. Во всяком случае, женщина, должно быть, была в припадке безумной ярости, иначе ничем не объяснить то, что она была в состоянии нанести такие страшные раны сильному мужчине. Виновна ли действительно в убийстве графиня, никто не знает. Я прежде всего допросил актрису Аделину Неттина и она доказала мне свое alibi в эту ночь.

Она находилась в Риме, так что в преступлении могла принимать только косвенное участие.

— Я знала, что дело кончится этим, — сказала она со слезами на глазах.

— Как так? — спросил я, представляясь крайне удивленным, хотя я нисколько не сомневался в том, что она всеми силами своей души ненавидит графа.

— Да разве этот негодяй не заслужил тысячу раз смерти? — воскликнула она с горячностью. — Разве он не обманывал, не унижал, не оскорблял эту бедную женщину? Разве она не должна была быть женщиной без чести и темперамента, чтобы все это спокойно переносить?

— Вы, значит думаете, что графиня — убийца? — спросил я актрису.

— Конечно. Я в этом убеждена. Она еще недавно, когда я гостила в замке, находилась в состоянии душевного расстройства, так что по ночам ей являлись привидения, и она даже меня силою гипноза заставляла верить их появлению.

— А вы сами привидение не видали?

Я взглянул ей прямо в глаза.

— Ведь я вам уже сказала, — ответила она, — что я была как бы под гипнотическим влиянием графини и что она внушила мне те же безумные видения, которые представлялись ей самой. Когда я покинула замок и снова овладела своими нервами, я стряхнула с себя это наваждение.

— Значит, вы не думаете, что графиню посетило ночью привидение?

Она расхохоталась мне в лицо.

— Разве смерть прогуливается по ночам? — воскликнула она. — Неужели вы думаете, что она выбрала своим местопребыванием как раз замок Ламерто?

— Почему же нет? — возразил я. — Ведь она же нашла себе там работу.

Она замолчала и, пораженная, взглянула на меня.

Я произвел подробный осмотр замка, двери которого растворились передо мной благодаря помощи властей и, несмотря на сопротивление старика-лакея.

Странное мрачное здание! Настоящий разбойничий замок, как бы созданный для таинственных преступлений. Описание внутреннего расположения замка не представляет интереса.

Только один флигель возбудил мое особенное внимание. Мрачная лестница с четырьмя тяжелыми железными дверями вела в какую-то башню. Это обстоятельство показалось мне интересным. Я поднялся по узким каменным ступенькам, сырым и поэтому покрытым мхом, и попал в маленькую, пустую комнату. Я уже собирался уходить, как вдруг я заметил некоторую странность в архитектуре стены. Я нашел потайную дверь, которая уступила первому моему напору, и очутился в комфортабельно убранной старинной мебелью комнате.

В нише стояла великолепная кровать, на которой, судя по всем признакам, еще недавно лежали.

Но это было все, что я мог открыть, а это, конечно, очень мало. Старик утверждает, что граф иногда жил в этой комнате. Я теперь направлю все свои поиски в одну сторону. Не удивляйся, если ты в течении некоторого времени не получишь от меня никаких известий.

Я теперь намереваюсь предупредить совершение нового преступления и я думаю, что на этот раз я не опоздаю.

Твой Стагарт.

Отчет в газете «Трибуна» о процессе графини Коста и писателя Максима Достевича, обвиняемых в убийстве графа Коста.

Никогда еще ни один процесс не возбуждал такой сенсации, как настоящий процесс, и ни одно дело не принимало такого неожиданного, невероятного оборота. Мы еще раз напомним нашим читателям о действующих лицах этой драмы, чтобы дать ясную картину драмы, развертывающейся на суде, и оттенить неожиданность, поразившую всех в последний день судебного разбирательства.

Перед судьями стоит молодая, ослепительно красивая женщина со стройной девичьей фигурой. Она в трауре. По белоснежной шее ее вьются светлые локоны.

Она очень бледна, но спокойна и хладнокровна. Ее темные глаза смотрят куда-то вдаль.

Это обвиняемая графиня Коста.

Рядом с ней стоит Максим Достевич, красивый, высокий господин. Он мрачен и нервно возбужден. Взгляд его время от времени с презрением переходит от судей к публике.